Анализ поэмы «Кому на Руси жить хорошо» (Некрасов). Н.А

Кому на Руси жить хорошо? Данный вопрос по-прежнему волнует многих людей, и этим фактом объясняется повышенное внимание к легендарной поэме Некрасова. Автор сумел поднять тему, которая стала вечной в России – тему подвижничества, добровольного самоотречения во имя спасения отчизны. Именно служение высокой цели делает русского человека счастливым, как доказал писатель на примере Гриши Добросклонова.

«Кому на Руси жить хорошо» — одно из последних произведений Некрасова. Когда он писал его, он был уже серьезно болен: его поразил рак. Именно поэтому оно не закончено. Его по крупицам собрали близкие друзья поэта и расположили фрагменты в произвольном порядке, едва улавливая спутанную логику творца, сломленного смертельным недугом и бесконечными болями. Он умирал в мучениях и все же смог ответить на поставленный в самом начале вопрос: Кому же хорошо живется на Руси? Счастливцем в широком смысле оказался он сам, ведь преданно и самозабвенно служил интересам народа. Это служение и поддерживало его в борьбе с роковым недугом. Таким образом, история поэмы началась в первую половину 60-х годов 19 века, примерно в 1863 году (крепостное право отменили в 1861), а первая часть была готова в 1865.

Книга публиковалась фрагментарно. Пролог издали уже в январском выпуске «Современника» в 1866 году. Позже выходили и другие главы. Все это время произведение приковывало внимание цензоров и нещадно критиковалось. В 70-х годах автор написал главные части поэмы: «Последыш», «Крестьянка», «Пир на весь мир». Он планировал написать гораздо больше, но из-за стремительного развития болезни не смог и остановился на «Пире…», где выразил свою основную мысль относительно будущего России. Он верил, что такие святые люди, как Добросклонов, смогут помочь его родине, погрязшей в нищете и несправедливости. Несмотря на ожесточенные нападки рецензентов, он нашел в себе силы стоять за правое дело до конца.

Жанр, род, направление

Н.А. Некрасов называл свое творение «эпопеей современной крестьянской жизни» и был точен в своей формулировке: жанр произведения «Кому на Руси жить хорошо?» - эпическая поэма. То есть, в основании книги уживается не один род литературы, а целых два: лирика и эпос:

Эпическая составляющая. В истории развития русского общества в 1860-е годы был переломный момент, когда люди приучались жить в новых условиях после отмены крепостного права и других коренных преобразований привычного жизненного уклада. Этот тяжелый исторический период и описал литератор, отображая реалии того времени без прикрас и фальши. Кроме того, в поэме есть четкий линейный сюжет и множество самобытных героев, что говорит о масштабности произведения, сравнимого разве что с романом (эпическим жанром). Также книга вобрала в себя фольклорные элементы героических песен, повествующих о ратных походах героев на вражеские станы. Все это – родовые признаки эпоса.
Лирическая составляющая. Произведение написано в стихах – это главное свойство лирики, как рода. В книге также находится место авторским отступлениям и типично поэтическим символам, средствам художественной выразительности, особенностям исповеди героев.

Направление, в рамках которого была написана поэма «Кому на Руси жить хорошо», — это реализм. Однако автор существенно расширил его границы, добавив фантастические и фольклорные элементы (пролог, зачин, символика чисел, фрагменты и герои из народных преданий). Поэт избрал для своего замысла форму путешествия, как метафору поиска истины и счастья, который осуществляет каждый из нас. Сюжетную структуру многие исследователи творчества Некрасова сравнивают со строением народного эпоса.

Композиция

Законы жанра определили композицию и сюжет поэмы. Некрасов дописывал книгу в страшных мучениях, но все равно не успел закончить ее. Этим и объясняются сумбурная композиция и множество ответвлений от сюжета, ведь произведения формировали и восстанавливали по черновикам его друзья. Сам он в последние месяцы жизни был не в состоянии четко придерживаться первоначальной концепции творения. Таким образом, композиция «Кому на Руси жить хорошо?», сравнимая разве что с народным эпосом, уникальна. Она вырабатывалась в результате творческого освоения мировой литературы, а не прямого заимствования какого-то известного образца.

Экспозиция (Пролог). Встреча семи мужиков – героев поэмы: «На столбовой дороженьке / Сошлись семь мужиков».
Завязка – это клятва героев не возвращаться домой, пока они не найдут ответа на свой вопрос.
Основная часть складывается из множества автономных частей: читатель знакомится с солдатом, счастливым тем, что его не забили, холопом, гордящимся своей привилегией доедать из господских мисок, бабкой, у которой на огороде ей на радость уродила репа… Пока поиски счастья стоят на месте, изображается медленный, но уверенный рост народного самосознания, который автор хотел показать даже больше, чем заявленное счастье на Руси. Из случайных эпизодов вырисовывается общая картина Руси: нищей, пьяной, но небезнадежной, стремящейся к лучшей доле. Кроме того, в поэме есть несколько крупных и самостоятельных вставных эпизодов, некоторые из которых даже вынесены в автономные главы («Последыш», «Крестьянка»).
Кульминация. Счастливым человеком на Руси писатель нарекает Гришу Добросклонова, борца за народное счастье.
Развязка. Тяжелая болезнь помешала автору закончить свой великий замысел. Даже те главы, которые он успел написать, были рассортированы и обозначены его доверенными лицами уже после его смерти. Надо понимать, что поэма не закончена, ее писал очень больной человек, поэтому данное произведение — самое сложное и запутанное из всего литературного наследия Некрасова.
Финальная глава называется «Пир на весь мир». Всю ночь поют крестьяне о старом и новом времени. Добрые и полные надежды песни поет Гриша Добросклонов.

О чем поэма?

Семеро мужиков сошлись на дороге и заспорили о том, кому на Руси жить хорошо? Суть поэмы в том, что они искали ответ на этот вопрос в пути, разговаривая с представителями разных сословий. Откровение каждого из них – отдельный сюжет. Итак, герои пошли прогуляться, дабы решить спор, но лишь переругались, затеяв драку. В ночном лесу в момент драки у птицы из гнезда упал птенец, а один из мужиков его подобрал. Собеседники уселись у костра и начали мечтать, чтобы тоже обзавестись крыльями и всем необходимым для путешествия в поисках правды. Птичка пеночка оказывается волшебной и в качестве выкупа за своего птенца рассказывает людям, как найти скатерть-самобранку, которая их обеспечит едой и одеждой. Они находят ее и пируют, а во время пира клянутся найти ответ на свой вопрос вместе, но до тех пор ни с кем из родных не видеться и домой не возвращаться.

В дороге они встречают попа, крестьянку, балаганного Петрушку, нищих, надорвавшегося работника и разбитого параличом бывшего дворового, честного человека Ермилу Гирина, помещика Гаврилу Оболт-Оболдуева, выжившего из ума Последыша-Утятина и его семейство, холопа Якова верного, божьего странника Иону Ляпушкина, но никто из них не был счастливым человеком. С каждым из них связана полная неподдельного трагизма история страданий и злоключений. Цель путешествия достигается лишь тогда, когда странники наткнулись на семинариста Гришу Добросклонова, который счастлив своим самозабвенным служением родине. Добрыми песнями он вселяет в народ надежду, этим и заканчивается поэма «Кому на Руси жить хорошо». Некрасов хотел продолжить повествование, но не успел, зато дал своим героям шанс обрести веру в будущее России.

Главные герои и их характеристика

О героях «Кому на Руси жить хорошо» можно с уверенностью сказать, что они представляют собой законченную систему образов, которая упорядочивает и структурирует текст. Например, в произведении подчеркнуто единство семи странников. Они не проявляют индивидуальность, характер, в них выражены общие для всех черты народного самосознания. Эти действующие лица – единое целое, их диалоги, на самом деле, - коллективная речь, которая берет свое начало из устного народного творчества. Эта черта роднит поэму Некрасова с русской фольклорной традицией.

Семеро странников представляют собой бывших крепостных крестьян «из смежных деревень - Заплатова, Дырявина, Разутова, Знобишина, Горелова, Неелова, Неурожайка тож». Все они выдвигают свои версии, кому на Руси жить хорошо: помещику, чиновнику, попу, купцу, вельможному боярину, министру государеву или царю. В их характере выражено упорство: все они демонстрируют нежелание принимать чужую сторону. Сила, отвага и стремление к истине – вот, что их объединяет. Они пылкие, легко поддаются гневу, однако отходчивость компенсирует эти недостатки. Доброта и отзывчивость делают их приятными собеседниками, даже несмотря на некоторую дотошность. Их нрав суров и крут, но и жизнь не баловала их роскошью: бывшие крепостные все время гнули спину, работая на барина, а в после реформы никто не позаботился пристроить их подобающим образом. Так и скитались они на Руси в поисках истины и справедливости. Сам поиск характеризует их, как людей серьезных, вдумчивых и основательных. Символическое число «7» означает намек на удачу, что ожидала их в конце пути.
Главный герой – Гриша Добросклонов, семинарист, сын дьячка. По натуре он мечтатель, романтик, любит слагать песни и радовать народ. В них он рассуждает о судьбе России, о ее несчастьях, и в то же время о ее могучей силе, которая когда-то выйдет и сокрушит несправедливость. Хоть он и идеалист, его характер тверд, как и его убеждения посвятить свою жизнь служению истине. Персонаж чувствует в себе призвание быть народным вождем и певцом Руси. Он счастлив принести себя в жертву высокой идее и помочь своей отчизне. Однако автор намекает, что его-то как раз ждет нелегкая доля: остроги, ссылки, каторги. Власть не хочет слышать голос народа, она попытается его заткнуть, и тогда Гриша будет обречен на мучения. Но Некрасов всеми силами дает понять, что счастье – состояние духовной эйфории, и познать его можно лишь, будучи вдохновленным высокой идеей.
Матрена Тимофеевна Корчагина – главная героиня, крестьянка, которую соседи зовут счастливицей за то, что она отмолила у супруги военачальника своего супруга (его, единственного кормильца семьи, должны были забрать в рекруты на 25 лет). Однако история жизни женщины раскрывает не везение или удачу, а горе и унижения. Она познала потерю единственного ребенка, гнев свекрови, каждодневный, изматывающий труд. Подробная и ее судьба описана в эссе на нашем сайте, обязательно посмотрите.
Савелий Корчагин – дедушка мужа Матрены, настоящий русский богатырь. В свое время он убил немца-управляющего, который нещадно издевался над доверенными ему крестьянами. За это сильный и гордый мужчина поплатился десятилетиями каторги. По возвращению он был уже ни на что не годен, года заключения растоптали его тело, но не сломили его волю, ведь, как и прежде, он горой стоял за справедливость. Про русского мужика герой всегда говорил: «И гнётся, да не ломится». Однако сам того не ведая, дедушка оказывается палачом собственного правнука. Он не углядел за ребенком, и того съели свиньи.
Ермил Гирин – человек исключительной честности, бурмистр в вотчине князя Юрлова. Когда ему нужно было выкупить мельницу, он встал на площади и попросил людей скинуться ему в помощь. После того, как герой встал на ноги, он вернул все одолженные деньги народу. За это он заслужил уважение и почет. Но он несчастлив, ведь за авторитет расплатился свободой: после крестьянского бунта на него пало подозрение в его организации, и он был заключен в острог.
Помещики в поэме «Кому на Руси жить хорошо» представлены в изобилии. Автор изображает их объективно и даже придает некоторым образам положительный характер. Например, народной благодетельницей предстает губернаторша Елена Александровна, которая помогла Матрене. Также с ноткой сострадания писатель изображает Гаврилу Оболт-Оболдуева, который тоже сносно относился к крестьянам, даже устраивал для них праздники, и с отменой крепостного права лишился почвы под ногами: слишком уж он привык к старому порядку. В противовес этим персонажам создан образ Последыша-Утятина и его вероломное, расчетливое семейство. Родственники старого жестокосердного крепостника решили обманывать его и подговорили бывших рабов участвовать в спектакле взамен на выгодные территории. Однако когда старик скончался, богатые наследники нагло обманули простой люд и прогнали его ни с чем. Апогеем дворянского ничтожества является помещик Поливанов, который бьет своего верного слугу и отдает его сына в рекруты за попытку жениться на любимой девушке. Таким образом, литератор далек от того, чтобы повсеместно очернять знать, он пытается показать обе стороны медали.
Холоп Яков – показательная фигура крепостного крестьянина, антагонист богатыря Савелия. Яков впитал в себя всю рабскую сущность угнетенного сословия, забитого бесправием и невежеством. Когда барин бьет его и даже посылает его сына на верную смерть, слуга покорно и безропотно терпит обиду. Его месть была под стать этой покорности: он повесился в лесу прямо перед барином, который был калекой и не мог без его помощи добраться до дома.
Иона Ляпушкин – божий странник, который поведал мужикам несколько историй о жизни людей на Руси. Он повествует о прозрении атамана Кудеяры, который решил замолить грехи убийством во благо, и о хитрости Глеба-старосты, который нарушил волю покойного барина и не отпустил крепостных по его приказу.
Поп – представитель духовного сословия, который сетует на непростую жизнь священника. Постоянное столкновение с горем и нищетой печалит сердце, не говоря уже о народных остротах в адрес его сана.

Персонажи в поэме «Кому на Руси жить хорошо» многообразны и позволяют составить картину нравов и быта того времени.

Тема

Основная тема произведения - свобода — упирается в проблему того, что русский крестьянин не знал, что с ней делать, и как адаптироваться к новым реалиям. Национальный характер тоже «проблемный»: люди-мыслители, люди-искатели правды все равно пьют, живут в забытье и пустопорожних разговорах. Они не способны выдавить из себя рабов, пока их нищета не приобретет хотя бы скромное достоинство бедности, пока они не перестанут жить пьяными иллюзиями, пока не осознают свою силу и гордость, попранные веками унизительного положения вещей, что были проданы, проиграны и куплены.
Тема счастья . Поэт считает, что высшее удовлетворение от жизни человек может получить, лишь помогая другим людям. Настоящая ценность бытия в том, чтобы чувствовать себя нужным обществу, приносить в мир добро, любовь и справедливость. Бескорыстное и самозабвенное служение благому делу наполняет каждый миг возвышенным смыслом, идеей, без которой время теряет цвет, становится тусклым от бездействия или эгоизма. Счастлив Гриша Добросклонов не богатством и не положением в свете, а тем, что ведет Россию и свой народ к светлому будущему.
Тема родины . Русь хоть и предстает в глазах читателей бедной и замученной, но все же прекрасной страной с великим будущим и героическим прошлым. Некрасов жалеет отчизну, посвятив всего себя ее исправлению и улучшению. Родина для него – это народ, народ – это его муза. Все эти понятия тесно переплелись в поэме «Кому на Руси жить хорошо». Патриотизм автора особенно ярко выражается в финале книги, когда странники находят счастливца, живущего интересами общества. В сильной и терпеливой русской женщине, в справедливости и чести богатыря-крестьянина, в искренней добросердечности народного певца творец видит истинный облик своей державы, исполненный достоинства и одухотворенности.
Тема труда. Полезная деятельность возвышает нищих героев Некрасова над суетой и порочностью знати. Именно праздность губит русского барина, превращая его в самодовольное и надменное ничтожество. А вот простонародье обладает действительно важными для общества навыками и подлинной добродетелью, без него не будет России, а вот без знатных самодуров, гуляк и алчных искателей богатства страна обойдется. Так писатель приходит к выводу, что ценность каждого гражданина определяется лишь его вкладом в общее дело – процветание родины.
Мистический мотив . Фантастические элементы появляются уже в Прологе и погружают читателя в сказочную атмосферу былины, где надо следить за развитием идеи, а не за реалистичностью обстоятельств. Семь филинов на семи деревьях – магическое число 7, что сулит удачу. Молящийся черту ворон – очередная личина дьявола, ведь ворон символизирует смерть, могильный тлен и инфернальные силы. Ему противостоит добрая сила в образе птички-пеночки, которая снаряжает мужиков в дорогу. Скатерть-самобранка – поэтический символ счастья и довольства. «Широкая дороженька» - символ открытого финала поэмы и основа сюжета, ведь по обе стороны дороги путешественникам открывается многогранная и подлинная панорама русской жизни. Символичен образ неизвестной рыбы в неизвестных морях, которая поглотила «ключи от счастья женского». Плачущая волчица с окровавленными сосцами тоже наглядно демонстрирует нелегкую судьбу русской крестьянки. Одним из самых ярких образов реформы является «цепь великая», которая, порвавшись, «расскочилася одним концом по барину, вторым по мужику!». Семеро же странников – символ всего народа России, беспокойного, ждущего перемен и ищущего счастья.

Проблематика

В эпической поэме Некрасов затронул большое количество острых и злободневных вопросов того времени. Главная проблема в «Кому на Руси жить хорошо?» - проблема счастья, как в социальном, так и в философском плане. Она связана с социальной темой отмены крепостного права, которая сильно изменила (и не в лучшую сторону) традиционный уклад жизни всех слоев населения. Казалось бы, вот она, свобода, чего же еще надо людям? Это ли не счастье? Однако на деле получилось так, что народ, который в силу долгого рабства не знает, как жить независимо, оказался выброшенным на произвол судьбы. Поп, помещик, крестьянка, Гриша Добросклонов и семь мужиков - настоящие русские характеры и судьбы. Их автор описал, опираясь на богатый опыт общения с выходцами из простонародья. Проблемы произведения тоже взяты из жизни: неустроенность и растерянность после реформы по отмене крепостного права действительно коснулись всех сословий. Никто не организовал вчерашним холопам рабочих мест или хотя бы земельных наделов, никто не обеспечил помещика грамотными инструкциями и законами, регламентирующими его новые отношения с работниками.
Проблема алкоголизма. Странники приходят к малоприятному выводу: жизнь на Руси настолько тяжела, что без пьянства крестьянин и вовсе загнется. Забытье и туман необходимы ему для того, чтобы хоть как-то тянуть лямку безысходного существования и каторжного труда.
Проблема социального неравенства. Помещики годами безнаказанно истязают крестьян, а Савелию за убийство такого угнетателя исковеркали всю жизнь. За обман ничего не будет и родственникам Последыша, а их слуги вновь останутся ни с чем.
Философская проблема поиска истины, с которой встречается каждый из нас, иносказательно выражена в походе семи странников, которые понимают, что без этой находки их жизнь обесценивается.

Идея произведения

Дорожная стычка мужиков – не бытовая ссора, а вечный, великий спор, в котором в той или иной степени фигурируют все слои русского общества того времени. Все его главные представители (поп, помещик, купец, чиновник, царь) призваны на мужицкий суд. Впервые мужики могут и имеют право судить. За все годы рабства и нищеты они ищут не возмездия, а ответа: как жить? В этом и выражается смысл поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо?» - рост народного самосознания на руинах старой системы. Точку зрения автора выражает Гриша Добросклонов в своих песнях: «И ношу твою облегчила судьба, сопутница дней славянина! Еще ты в семействе - раба, но мать уже вольного сына!..». Несмотря на отрицательные последствия реформы 1861 года, творец верит в то, что за ней стоит счастливое будущее для отчизны. В начале перемен всегда тяжело, но этот труд воздастся сторицей.

Самым важным условием дальнейшего процветания является преодоление внутреннего рабства:

Довольно! Окончен с прошедшим расчет,
Окончен расчет с господином!
Сбирается с силами русский народ
И учится быть гражданином

Несмотря на то, что поэма не закончена, главная мысль Некрасовым озвучена. Уже первая из песен «Пира во весь мир» дает ответ на поставленный в заглавие вопрос: «Доля народа, счастье его, свет и свобода, прежде всего!»

Конец

В финале автор выражает свою точку зрения на произошедшие в России перемены в связи с отменой крепостного права и, наконец, подводит итоги поиска: счастливцем признается Гриша Добросклонов. Именно он является носителем мнения Некрасова, и в его песнях скрыто подлинное отношение Николая Алексеевича к тому, что он описал. Поэма «Кому на Руси жить хорошо» заканчивается пиром на весь мир в прямом смысле слова: так называется последняя глава, где персонажи празднуют и радуются счастливому завершению поисков.

Вывод

На Руси хорошо герою Некрасова Грише Добросклонову, так как он служит людям, а, значит, живет со смыслом. Гриша - борец за правду, прообраз революционера. Вывод, который можно сделать на основе произведения, прост: счастливец найден, Русь встает на путь реформ, народ через тернии тянется к званию гражданина. В этом светлом предзнаменовании и заключается великое значение поэмы. Она уже не первый век учит людей альтруизму, способности к служению высоким идеалам, а не пошлым и проходящим культам. С точки зрения литературного мастерства, книга тоже имеет огромное значение: она является по истине народным эпосом, отражающим противоречивую, сложную, и вместе с тем важнейшую историческую эпоху.

Конечно, поэма не была бы так ценна, если бы давала только уроки истории и литературы. Она дает жизненные уроки, и это самое главное ее свойство. Мораль произведения «Кому на Руси жить хорошо» заключается в том, что необходимо трудиться во благо своей родины, не ругать ее, а помогать ей делом, ведь словом помыкать легче легкого, а реально что-то изменить может и хочет далеко не каждый. Вот оно, счастье – быть на своем месте, быть нужным не только себе, но и народу. Только вместе можно достичь весомого результата, только вместе можно преодолеть проблемы и тяготы этого преодоления. Гриша Добросклонов своими песнями пытался объединить, сплотить людей, чтобы они плечом к плечу встречали перемены. В этом его святое предназначение, и оно есть у каждого, важно не полениться выйти на дорогу и поискать его, как сделали это семь странников.

Критика

Рецензенты внимательно отнеслись к произведению Некрасова, ведь сам он был важной персоной в литературных кругах и имел огромный авторитет. Его феноменальной гражданской лирике посвящались целые монографии с подробнейшим анализом творческой методики и идейно-тематического своеобразия его поэзии. К примеру, вот, как о его стилистике отзывался писатель С.А. Андреевский:

Он извлек из забвения заброшенный на Олимпе анапест и на долгие годы сделал этот тяжеловатый, но покладистый метр таким же ходячим, каким со времени Пушкина до Некрасова оставался только воздушный и певучий ямб. Этот облюбованный поэтом ритм, напоминающий вращательное движение шарманки, позволял держаться на границах поэзии и прозы, балагурить с толпою, говорить складно и вульгарно, вставлять веселую и злую шутку, высказывать горькие истины и незаметно, замедляя такт, более торжественными словами, переходить в витийство.

О тщательной подготовке Николая Алексеевича к работе вдохновенно рассказывал Корней Чуковский, приводя этот пример писательского труда в качестве эталона:

Сам Некрасов постоянно «бывал в русских избах», благодаря чему и солдатская, и крестьянская речь стала с детства досконально известна ему: не только по книгам, но и на практике изучил он простонародный язык и смолоду стал большим знатоком народно-поэтических образов, народных форм мышления, народной эстетики.

Смерть поэта стала неожиданностью и ударом для многих его друзей и коллег. Как известно, на его похоронах выступил Ф.М. Достоевский с проникновенной речью, навеянной впечатлениями от прочитанной недавно поэмы. В частности, среди прочего он сказал:

Он, действительно, был в высшей степени своеобразен и, действительно, приходил с «новым словом».

«Новым словом», прежде всего, стала его поэма «Кому на Руси жить хорошо». Никто до него так глубоко не осознавал крестьянского, простого, житейского горя. Его коллега в своей речи отметил, что ему Некрасов был дорог именно тем, что преклонялся «перед народной правдой всем существом своим, о чем и засвидетельствовал в своих лучших созданиях». Однако его радикальные взгляды на переустройство России Федор Михайлович не поддерживал, впрочем, как и многие мыслители того времени. Поэтому критика отреагировала на публикацию бурно, а в некоторых случаях и агрессивно. В этой ситуации честь друга отстаивал известный рецензент, мастер слова Виссарион Белинский:

Н. Некрасов в последнем своем произведении остался верен своей идее: возбуждать сочувствие высших классов общества к простому люду, его нуждам и потребностям.

Довольно таки колко, припомнив, видимо, профессиональные разногласия, о произведении высказался И. С. Тургенев:

Некрасова стихотворения, собранные в один фокус, - жгутся.

Писатель либерального толка не был сторонником своего бывшего редактора и открыто выражал свое сомнение в даровитости его, как художника:

В белыми нитками сшитых, всякими нелепостями приправленных, мучительно высиженных измышлениях скорбной музы г. Некрасова - ее-то, поэзии, нет и на грош”

Он действительно был человек очень высокого благородства души и человек великого ума. И как поэт он, конечно, выше всех поэтов.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Год: 1877 Жанр: поэма

Русь – это страна, в которой даже бедность имеет свои прелести. Ведь бедняки, который являются раб силой помещиков того времени имеют время поразмышлять и увидеть то, что никогда не увидит зажиревший помещик.

Когда-то на самой обычной дороге, где был перекресток, случайно сошлись мужики, которых было целых семь. Эти мужики - самые обычные бедные мужчины, которых свела сама судьба. Мужики совсем недавно вышли из крепостных, теперь они временнообязанные. Они, как оказалось, жили совсем недалеко друг от друга. Их деревне были смежные – деревня Заплатова, Разутова, Дырявина, Знобишина, а также, Горелова, Неелова и Неурожайка. Названия деревень весьма своеобразны, но в какой-то степени, они отражают своих хозяев.

Мужики – люди простые, и на разговор – охотные. Именно потому, вместо того, чтобы просто продолжать свой долгий путь, они решают поговорить. Спорят они о том, кто из богатых и знатных людей живет лучше. Помещик, чиновник, аль боярин или купец, а может – даже государь батюшка? Каждый из них имеет свое собственное мнения, которое они лелеют, и не хотят соглашаться друг с другом. Спор разгорается вс сильнее, но есть тем не менее, хочется. Без еды нельзя прожить, даже если тебе плохо и грустно. Когда они спорили, то сами того не замечая, шли, но не в ту сторону. Внезапно они все же это заметили, но было поздно. Мужики дали мазу в целых тридцать верст.

Домой было поздно возвращаться, а потому решили продолжить спор тут же на дороге в окружении дикой природе. Они быстренько разводят костер, чтобы согреться, ведь уже вечер. Водка – им в помощь. Спор, как всегда бывает у простых мужиков, перерастает в потасовку. Драка заканчивается, но это не дает никого результата. Как всегда бывает, решение находиться тут же неожиданно. Один из компании мужиков, видит птичку и ловит ее, мать птички, чтобы освободить птенчика своего, рассказывает им о скатерте-самобранке. После всего, мужики на своей дороге встречают многих людей, которые не обладают, увы, тем счастьем, которое ищут мужики. Но они не отчаиваются найти счастливого человека.

Читать краткое содержание Кому на Руси жить хорошо Некрасова по главам

Часть 1. Пролог

Встретились на дороге семь временнобязанных мужчин. Стали спорить кто живет забавно, очень свободно на Руси. Пока спорили, наступил вечер, они сходили за водкой, зажгли костер и снова принялись спорить. Спор перешел в драку, в то время Пахом поймал маленького птенчика. Прилетает мама-птичка и просит отпустит ее дитя взамен на рассказ о том, где достать скатерть-самобранку. Товарищи принимают решение идти куда глаза глядят, пока не выяснят, кому на Руси жить хорошо.

Глава 1. Поп

Мужчины идут в поход. Проходят степи, поля, заброшенные дома, встречают и богатых и бедных. Спросили у встретившегося солдата про то, счастливо ли ему живется, в ответ воин сказал, что бреется шилом и греется дымом. Проходили мимо попа. Приняли решение спросить, как ему живется на Руси. Поп утверждает, что счастье не в благополучии, роскоши и спокойствии. И доказывает, что спокойствия у него нет, ночью и днем могут вызвать к умирающему, что сын не может выучится грамоте, что видит он часто всхлипы со слезами у гробов.

Утверждает поп, что рассеялись помещики по родной земле и от этого нет теперь, как ранее бывало богатства у попа. В былые времена он присутствовал на свадьбах у богатых людей и зарабатывал на этом, а теперь все разъехались. Поведал о том, что придет бывало в крестьянскую семью хоронить кормильца, а с них и взять нечего. Поехал поп далее своею дорогою.

Глава 2. Сельская Ярмарка

Везде где идут мужики, видят они скупое жилье. Паломник моет лошадь в речке, у него спрашивают мужики, куда пропали люди с села. Он отвечает, что ярмарка сегодня в деревне Кузьминской. Мужики, придя на ярмарку, наблюдают как танцует, гуляет, выпивает честной народ. И смотрят на то, как один старичок просит народ о помощи. Обещал внучке подарок привезти, да двух гривен нет у него.

Тут появляется барин, так называют юношу в красной рубахе, и покупает внучке старика ботиночки. На ярмарке можно найти все, что душе угодно: книги Гоголя, Белинского, портреты и так далее. Путешественники смотрят представление с участием Петрушки, народ подает актерам выпивку и много денег.

Глава 3. Пьяная ночь

Возвращаясь домой после праздника, люди от пьянства падали в канавы, бабы дрались, жалуясь на жизнь. Веретенников тот, что купил башмачки внучке, шел рассуждая о том, что русские народ хороший и умный, но пьянство все портит, являясь большим минусом для людей. Мужчины поведали Веретенникову о Нагом Якиме. Парень этот жил в Питере и после ссоры с торговцем попал в тюрьму. Как-то подарил он сыну картинок разных, повесели по стенам и любовался он на них более, чем сын. Однажды случился пожар, так он вместо того, чтобы деньги спасать, начал картинки собирать.

Деньги его расплавились и за них потом только одиннадцать рублей давали торговцы, а картинки теперь в новом доме висят на стенах. Яким сказал, что мужики не врут и высказался о том, что наступит грусть и печальным будет народ, если пить перестанет. Далее молодые люди стали песню напевать, да так хорошо пели, что одна девушка, проходящая мимо, слез даже не удержала. Пожалилась она, что муж у нее очень ревнивый и сидит она дома как на привязи. Мужики после рассказа стали вспоминать своих жен, поняли, что скучают по ним решили побыстрее узнать, кому хорошо живется на Руси.

Глава 4. Счастливые

Путешественники, проходя мимо праздного толпы, ищут счастливых людей в ней, обещая им налить выпить. Первым пришел к ним дьяк, ведая о том, что счастье не в роскоши и богатстве, а в вере в Бога. Рассказал о том, что он верит и этим он счастлив. Следом старуха про свое счастье толк ведет, репка в ее огороде вымахала огромная и аппетитная. В ответ она слышит насмешки и совет идти домой. После солдат повествует историю о том, что после двадцати сражений он остался жив, что пережил голод и не помер, что этим он счастлив. Получает стакан водки и уходит. Камнетес орудует большим молотком, сил у него немерено.

В ответ худощавый мужик высмеивает его, советуя не хвастаться силой иначе Бог заберет силу то. Подрядчик хвастает, что предметы весом в четырнадцать пудов он носил с легкостью на второй этаж, но последнее время растерял силищу и собрался помирать в родном городе. Пришел к ним дворянин, рассказал о том, что жил он при госпоже, питался с ними очень хорошо, пивал он напитки из чужих стаканов и заработал странную болезнь. Ошибался он несколько раз в диагнозе, но в конце концов оказалось, что это подагра. Странники выгоняют его, чтобы не пил с ними вино. Затем Белорус поведал о том, что счастье в хлебе. Нищие видят счастье в большом подаянии. Водка заканчивается, а действительно счастливого не нашли, советуют им счастья искать у Ермилы Гирина, который управляет мельницей. Ермилу присуждают продать ее, выигрывает торги, но денег у него нет.

Пошел он просит у народа на площади взаймы, насобирал денег, и мельница стала его собственностью. На следующий день он вернул всем добрым людям, которые помогли ему в трудную минуту, им их деньги. Путешественники дивились тому, что народ поверил на слова Ермиле и помог. Люди добрые рассказывали, что Ермила был писарем у полковника. Работал он честно, но его прогнали. Когда полковник умер и пришло время выбирать бурмистра, все единогласно выбрали Ермила. Кто-то поведал, что Ермила не верно судил сына крестьянки Ненилы Власьевны.

Печалился сильно Ермила, что мог подвести крестьянку. Велел, чтобы его судил народ, молодому человеку присудили штраф. Уволился он с работы и взял в аренду мельницу, определил на ней свой порядок. Советовали путешественникам пойти к Гирину, но народ сказывал, что он в остроге. И тут все прерывается потому, на обочине секут лакея за воровство. Странники спросили продолжения рассказа, в ответ услышали обещание продолжить при следующей встрече.

Глава 5. Помещик

Странники встречают помещика, который принимает их за воров и даже грозит пистолетом. Оболт Оболдуев разобравшись в людях, завел рассказ о древности рода своего, о том, что служа государю имел жалование в два рубля. Вспоминает богатые разной пищей пиры, прислуг, который у него было целый полк. Жалеет о потерянной неограниченной власти. Поведал помещик каким он был добрым, как в доме его люди молились, как творилась духовная чистота в его доме. А теперь сады их вырубили, дома по кирпичикам разобрали, лес разворовали, от былой жизни не осталось и следа. Помещик жалуется, что не создан он для такой жизни, прожив в селе сорок лет не сумеет он отличить ячмень от ржи, а требуют того, чтобы трудился он. Помещик рыдает, народ ему сочувствует.

Часть 2. Последыш

Странники, идя мимо сенокосу, решают немного покосить, заскучали по работе. Седовласый мужик Влас гонит баб с полей, просит не мешать помещику. В реке в лодках помещики ловят рыбку. Причалили и пошли сенокос обходить. Странники стали мужика расспрашивать о помещике. Оказалось, что сыновья в сговоре с народом специально потакают барину для того, чтобы не лишил он их наследства. Сыновья упрашивают всех подыграть им. Один мужик Ипат не подыгрывая служит, за спасение которое даровал ему барин. Со временем все привыкают к обману и так и живут. Только мужик Агап Петров не желал играть в эти игры. Утятина схватил второй удар, но снова он очнулся и приказал прилюдно выпороть Агапа. Сыновья поставили вино в конюшне и просили громко кричать, чтобы князю до крыльца было слышно. Но вскоре Агап помер, говорят от вина княжеского. Народ стоит перед крыльцом и играет комедию, один богатый мужик не выдерживает и громко смеется. Спасает ситуацию крестьянка, падает в ноги князю, утверждая, что смеялся ее глупый маленький сын. Как только Утятин помер, весь народ свободно вздохнул.

Часть 3. Крестьянка

О счастье спросить посылают в соседнее село к Матрене Тимофеевне. В деревне голод и беднота. Кто-то в реке поймал маленькую рыбку и рассказывает о том, что когда-то рыба ловилась крупнее.

Воровство процветает, тащат кто что унести. Путешественники находят Матрену Тимофеевну. Та твердит, что нет у нее времени разглагольствовать, надо рожь убирать. Странники помогают ей, во время работы Тимофеевна начинает охотно рассказывать о своей жизни.

Глава 1. До замужества

У девушки в молодости была крепкая семья. В родительском доме жила она не зная бед, времени хватало веселиться и работать. Однажды появился Филипп Корчагин, и отец пообещал отдать в жены дочь. Матрена долго упиралась, но в итоге согласилась.

Глава 2. Песни

Далее рассказ уже о жизни в доме свекра и свекрови, который прерывается грустными песнями. Один раз поколотили ее за медлительность. Муж уезжает на работу, а у нее рождается ребенок. Нарекает она его Демушкой. Бранить стали родители мужа часто, но она все терпит. Только отец свекра, старичок Савелий, жалел невестку.

Глава 3. Савелий, богатырь святорусский

Жил он в горнице, семью не любил и в свой дом не пускал. Рассказывал он Матрене про жизнь свою. В молодости жид он в крепостной семье. Село было глухое, по зарослям и болотами надо туда добираться. Помещик в селе был Шалашников, только до села добраться он не мог, и крестьяне даже по вызову к нему не ходили. Оброку не платили, полиции в дань дарили рыбу и мед. Пошли они к барину, жалились, что оброку нет. Пригрозив поркой, помещик все-таки получил свою дань. Через некоторое время приходит оповещение, что Шалашников убит.

Пришел шельмец вместо помещика. Приказал рубить деревья, если денег нет. Когда рабочие опомнились, поняли, что прорубили дорогу в село. Немец обокрал их до последней копейки. Фогель построил фабрику и приказал рыть канаву. Крестьяне сели в обед отдохнуть, немец пошел их ругать стал за безделье. Они столкнули его в ров и живым закопали. Попал на каторгу, спустя двадцать лет сбежал оттуда. Во времена каторги накопил денег, построил избу и теперь там и живет.

Глава 4. Демушка

Сноха бранила дивчину за то, что та мало работает. Стала она оставлять сыночка дедушке. Дед прибежал на поле, рассказал о том, что недосмотрел и свиньям скормил Демушку. Мало горя матери, так еще и полиция стала часто приезжать, подозревали, что специально она убила ребенка. Похоронили ребеночка в закрытом гробу, долго она его оплакивала. А Савелий все ее успокаивал.

Глава 5. Вотчина

Как помер дите, так и работа встала. Свекор решил проучить и побить невесту. Та стала умолять убить ее, отец сжалился. Круглыми сутками мать оплакивала на могиле сына. Зимой муж вернулся. Дед ушел от горя с начало в лес, потом в монастырь. После Матрена рожала каждый год. И опять наступила череда бед. Родители померли у Тимофеевны. Дед вернулся с монастыря, просил прощения у матери, говорил, что молился за Демушку. Но долго так и не прожил, очень тяжело помер. Перед смертью рассказывал о трех путях жизни у женщин и о двух путях - у мужчин. Спустя четыре года стала в село приходит богомолка.

Все про верования какие-то говорила, советовала не кормить грудным молоком деток по постным дням. Тимофеевна не слушала, потом пожалела, говорит Бог ее покарал. Когда ее ребенку, Федоту, было восемь лет от роду, стал пасти он овец. И как-то пришли жаловаться на него. Говорят, что скормил он овцу волчице. Мать стала Федота расспрашивать. Ребенок поведал, что не успел он глазом моргнуть, как откуда не возьмись, появилась волчица и схватила овцу. Побежал он в след, догнал, но овца мертва была. Волчица завыла, было видно, что где-то в норе у нее детки. Пожалел он ее и отдал мертвую овцу. Пытались выпороть Фетода, да мать все наказание на себя приняла.

Глава 6. Трудный год

Матрена Тимофеевна поведала, что волчица тогда непросто так повидалась сыну ее. Считает, что это был предвестник голодухи. Свекровь все сплетни по деревни про Матрену разносила. Рассказывала, что голод накаркала невестка потому, что умела такими вещами заниматься. Говорила, что муж ее защищает. А так если б не сын ее, давно бы как прежде кольями бы забили до смерти за такое.

После голодовки стали ребят по деревням на службу забирать. Забрали сначала брата ее мужа, она была спокойна, что в тяжелые времена муж с ней будет. Но в не очереди забрали и мужа. Жизнь становится невыносимой, свекровь и свекор начинают еще больше глумится над ней.

Картинка или рисунок Кому на Руси жить хорошо

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Краткое содержание Одоевский Игоша
Главный герой – маленький мальчик, рассказ ведется от его лица. Ребенок играет в детский, дверь которой открывается будто сама по себе. Няня говорит, что дверь отворил

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Шрифт:

100% +

Николай Алексеевич Некрасов
Кому на Руси жить хорошо

* * *

Ю. Лебедев
Русская одиссея

В «Дневнике писателя» за 1877 год Ф. М. Достоевский подметил характерную особенность, появившуюся в русском народе пореформенного времени, – «это множество, чрезвычайное современное множество новых людей, нового корня русских людей, которым нужна правда, одна правда без условной лжи, и которые, чтобы достигнуть этой правды, отдадут все решительно». Достоевский увидел в них «наступающую будущую Россию».

В самом начале XX века другой писатель – В. Г. Короленко вынес из летней поездки на Урал поразившее его открытие: «В то самое время, как в центрах и на вершинах нашей культуры говорили о Нансене, о смелой попытке Андрэ проникнуть на воздушном шаре к Северному полюсу, – в далеких уральских станицах шли толки о Беловодском царстве и готовилась своя собственная религиозно-ученая экспедиция». Среди простых казаков распространилось и окрепло убеждение, что «где-то там, „за далью непогоды“, „за долами, за горами, за широкими морями“ существует „блаженная страна“, в которой промыслом Божиим и случайностями истории сохранилась и процветает во всей неприкосновенности полная и цельная формула благодати. Это настоящая сказочная страна всех веков и народов, окрашенная только старообрядческим настроением. В ней, насажденная апостолом Фомой, цветет истинная вера, с церквами, епископами, патриархом и благочестивыми царями… Ни татьбы, ни убийства, ни корысти царство это не знает, так как истинная вера порождает там и истинное благочестие».

Оказывается, еще в конце 1860-х годов донские казаки списывались с уральскими, собрали довольно значительную сумму и снарядили для поисков этой обетованной земли казака Варсонофия Барышникова с двумя товарищами. Барышников отправился в путь через Константинополь в Maлую Азию, далее – на Малабарский берег, наконец, в Ост-Индию… Экспедиция возвратилась с неутешительным известием: Беловодья ей найти не удалось. Спустя тридцать лет, в 1898 году, мечта о Беловодском царстве вспыхивает с новой силой, находятся средства, снаряжается новое паломничество. «Депутация» казаков 30 мая 1898 года садится на пароход, отправляющийся из Одессы в Константинополь.

«С этого дня, собственно, и началось заграничное путешествие депутатов Урала в Беловодское царство, и среди международной толпы купцов, военных, ученых, туристов, дипломатов, разъезжающих по свету из любопытства или в поисках денег, славы и наслаждений, замешались три выходца как бы из другого мира, искавшие путей в сказочное Беловодское царство». Короленко подробно описал все перипетии этого необычного путешествия, в котором, при всей курьезности и странности задуманного предприятия, проступала все та же, отмеченная Достоевским, Россия честных людей, «которым нужна одна лишь правда», у которых «стремление к честности и правде непоколебимое и нерушимое, и за слово истины всякий из них отдаст жизнь свою и все свои преимущества».

В великое духовное паломничество втягивалась к исходу XIX века не только верхушка русского общества, к нему устремлялась вся Россия, весь ее народ. «Эти русские бездомные скитальцы, – замечал Достоевский в речи о Пушкине, – продолжают и до сих пор свое скитальчество и еще долго, кажется, не исчезнут». Долго, «ибо русскому скитальцу необходимо именно всемирное счастье, чтоб успокоиться, – дешевле он не примирится».

«Был, примерно, такой случай: знал я одного человека, который в праведную землю верил, – говорил очередной странник в нашей литературе, Лука, из пьесы М. Горького «На дне». – Должна, говорил, быть на свете праведная страна… в той, дескать, земле – особые люди населяют… хорошие люди! Друг дружку они уважают, друг дружке – завсяко-запросто – помогают… и все у них славно-хорошо! И вот человек все собирался идти… праведную эту землю искать. Был он – бедный, жил – плохо… и когда приходилось ему так уже трудно, что хоть ложись да помирай, – духа он не терял, а все, бывало, усмехался только да высказывал: „Ничего! Потерплю! Еще несколько – подожду… а потом брошу всю эту жизнь и – уйду в праведную землю…“ Одна у него радость была – земля эта… И вот в это место – в Сибири дело-то было – прислали ссыльного ученого… с книгами, с планами он, ученый-то, и со всякими штуками… Человек и говорит ученому: „Покажи-ка ты мне, сделай милость, где лежит праведная земля и как туда дорога?“ Сейчас это ученый книги раскрыл, планы разложил… глядел-глядел – нет нигде праведной земли! „Все верно, все земли показаны, а праведной – нет!“

Человек – не верит… Должна, говорит, быть… ищи лучше! А то, говорит, книги и планы твои ни к чему, если праведной земли нет… Ученый – в обиду. Мои, говорит, планы самые верные, а праведной земли вовсе нет. Ну, тут человек и рассердился – как так? Жил-жил, терпел-терпел и все верил – есть! а по планам выходит – нету! Грабеж!.. И говорит он ученому: „Ах ты… сволочь эдакой! Подлец ты, а не ученый…“ Да в ухо ему – раз! Да еще!.. (Помолчав .) А после того пошел домой – и удавился!»

1860-е годы обозначили крутой исторический перелом в судьбах России, порывавшей отныне с подзаконным, «домоседским» существованием и всем миром, всем народом отправлявшейся в долгий путь духовных исканий, отмеченный взлетами и падениями, роковыми искушениями и уклонениями, но путь праведный именно в страстности, в искренности своего неизбывного стремления обрести правду. И пожалуй, впервые откликнулась на этот глубинный процесс, охвативший не только «верхи», но и самые «низы» общества, поэзия Некрасова.

1

Поэт начал работу над грандиозным замыслом «народной книги» в 1863 году, а заканчивал смертельно больным в 1877-м, с горьким сознанием недовоплощенности, незавершенности задуманного: «Одно, о чем сожалею глубоко, это – что не кончил свою поэму «Кому на Руси жить хорошо». В нее «должен был войти весь опыт, данный Николаю Алексеевичу изучением народа, все сведения о нем, накопленные „по словечку“ в течение двадцати лет», – вспоминал о беседах с Некрасовым Г. И. Успенский.

Однако вопрос о «незавершенности» «Кому на Руси жить хорошо» весьма спорен и проблематичен. Во-первых, признания самого поэта субъективно преувеличены. Известно, что ощущение неудовлетворенности бывает у писателя всегда, и чем масштабнее замысел, тем оно острее. Достоевский писал о «Братьях Карамазовых»: «Сам считаю, что и одной десятой доли не удалось того выразить, что хотел». Но дерзнем ли мы на этом основании считать роман Достоевского фрагментом неосуществленного замысла? То же самое и с «Кому на Руси жить хорошо».

Во-вторых, поэма «Кому на Руси жить хорошо» была задумана как эпопея, то есть художественное произведение, изображающее с максимальной степенью полноты и объективности целую эпоху в жизни народа. Поскольку народная жизнь безгранична и неисчерпаема в бесчисленных ее проявлениях, для эпопеи в любых ее разновидностях (поэма-эпопея, роман-эпопея) характерна незавершенность, незавершаемость. В этом заключается ее видовое отличие от других форм поэтического искусства.

«Эту песенку мудреную
Тот до слова допоет,
Кто всю землю, Русь крещеную,
Из конца в конец пройдет».
Сам ее Христов угодничек
Не допел – спит вечным сном -

так выразил свое понимание эпического замысла Некрасов еще в поэме «Коробейники». Эпопею можно продолжать до бесконечности, но можно и точку поставить на каком-либо высоком отрезке ее пути.

До сих пор исследователи творчества Некрасова спорят о последовательности расположения частей «Кому на Руси жить хорошо», так как умирающий поэт не успел сделать окончательных распоряжений на этот счет.

Примечательно, что сам этот спор невольно подтверждает эпопейный характер «Кому на Руси жить хорошо». Композиция этого произведения строится по законам классической эпопеи: оно состоит из отдельных, относительно автономных частей и глав. Внешне эти части связаны темой дороги: семь мужиков-правдоискателей странствуют по Руси, пытаясь разрешить не дающий им покоя вопрос: кому на Руси жить хорошо? В «Прологе» как будто бы намечена и четкая схема путешествия – встречи с помещиком, чиновником, купцом, министром и царем. Однако эпопея лишена четкой и однозначной целеустремленности. Некрасов не форсирует действие, не торопится привести его к всеразрешающему итогу. Как эпический художник, он стремится к полноте воссоздания жизни, к выявлению всего многообразия народных характеров, всей непрямоты, всего петляния народных тропинок, путей и дорог.

Мир в эпопейном повествовании предстает таким, каков он есть, – неупорядоченным и неожиданным, лишенным прямолинейного движения. Автор эпопеи допускает «отступления, заходы в прошлое, скачки куда-то вбок, в сторону». По определению современного теоретика литературы Г. Д. Гачева, «эпос похож на ребенка, шествующего по кунсткамере мироздания. Вот его внимание привлек один герой, или здание, или мысль – и автор, забыв обо всем, погружается в него; потом его отвлек другой – и он так же полно отдается ему. Но это не просто композиционный принцип, не просто специфика сюжета в эпосе… Тот, кто, повествуя, делает „отступления“, неожиданно долго задерживается на том или ином предмете; тот, кто поддается соблазну описать и то и это и захлебывается от жадности, греша против темпа повествования, – тот тем самым говорит о расточительности, изобилии бытия, о том, что ему (бытию) некуда торопиться. Иначе: он выражает идею, что бытие царит над принципом времени (тогда как драматическая форма, напротив, выпячивает власть времени – недаром там родилось тоже, казалось бы, только „формальное“ требование единства времени)».

Введенные в эпопею «Кому на Руси жить хорошо» сказочные мотивы позволяют Некрасову свободно и непринужденно обращаться со временем и пространством, легко переносить действие из одного конца России в другой, замедлять или ускорять время по сказочным законам. Объединяет эпопею не внешний сюжет, не движение к однозначному результату, а сюжет внутренний: медленно, шаг за шагом проясняется в ней противоречивый, но необратимый рост народного самосознания, еще не пришедшего к итогу, еще находящегося в трудных дорогах исканий. В этом смысле и сюжетно-композиционная рыхлость поэмы не случайна: она выражает своей несобранностью пестроту и многообразие народной жизни, по-разному обдумывающей себя, по-разному оценивающей свое место в мире, свое предназначение.

Стремясь воссоздать движущуюся панораму народной жизни во всей ее полноте, Некрасов использует и все богатство устного народного творчества. Но и фольклорная стихия в эпопее выражает постепенный рост народного самосознания: сказочные мотивы «Пролога» сменяются былинным эпосом, потом лирическими народными песнями в «Крестьянке» и, наконец, песнями Гриши Добросклонова в «Пире на весь мир», стремящимися стать народными и уже частично принятыми и понятыми народом. Мужики прислушиваются к его песням, иногда согласно кивают, но последнюю песню, «Русь», они еще не услышали: он еще не спел ее им. А потому и финал поэмы открыт в будущее, не разрешен.

Быть бы нашим странникам под одною крышею,
Если б знать могли они, что творилось с Гришею.

Но странники не услышали песни «Русь», а значит, еще не поняли, в чем заключается «воплощение счастия народного». Выходит, что Некрасов не допел свою песню не только потому, что смерть помешала. Песни его не допела в те годы сама народная жизнь. Более ста лет прошло с тех пор, а песня, начатая великим поэтом о русском крестьянстве, все еще допевается. В «Пире» лишь намечен проблеск грядущего счастья, о котором мечтает поэт, сознающий, сколь много дорог впереди до его реального воплощения. Незаконченность «Кому на Руси жить хорошо» принципиальна и художественно значима как признак народной эпопеи.

«Кому на Руси жить хорошо» и в целом, и в каждой из своих частей напоминает крестьянскую мирскую сходку, которая является наиболее полным выражением демократического народного самоуправления. На такой сходке жители одной деревни или нескольких входивших в «мир» деревень решали все вопросы совместной мирской жизни. Сходка не имела ничего общего с современным собранием. На ней отсутствовал председатель, ведущий ход обсуждения. Каждый общинник по желанию вступал в разговор или перепалку, отстаивая свою точку зрения. Вместо голосования действовал принцип общего согласия. Недовольные переубеждались или отступали, и в ходе обсуждения вызревал «мирской приговор». Если общего согласия не получалось, сходка переносилась на следующий день. Постепенно, в ходе жарких споров, вызревало единодушное мнение, искалось и находилось согласие.

Сотрудник некрасовских «Отечественных записок», писатель-народник H. Н. Златовратский так описывал самобытную крестьянскую жизнь: «Вот уже второй день, как у нас идет сход за сходом. Посмотришь в окно, то в одном, то в другом конце деревни толпятся хозяева, старики, ребятишки: одни сидят, другие стоят перед ними, заложив руки за спины и внимательно кого-то слушая. Этот кто-то махает руками, изгибается всем туловищем, кричит что-то весьма убедительно, замолкает на несколько минут и потом опять принимается убеждать. Но вот вдруг ему возражают, возражают как-то сразу, голоса подымаются выше и выше, кричат в полное горло, как и подобает для такой обширной залы, каковы окрестные луга и поля, говорят все, не стесняясь никем и ничем, как и подобает свободному сборищу равноправных лиц. Ни малейшего признака официальности. Сам старшина Максим Максимыч стоит где-то сбоку, как самый невидный член нашей общины… Здесь все идет начистоту, все становится ребром; если кто-либо, по малодушию или из расчета, вздумает отделаться умолчанием, его безжалостно выведут на чистую воду. Да и малодушных этих, на особенно важных сходах, бывает очень мало. Я видел самых смирных, самых безответных мужиков, которые <…> на сходах, в минуты общего возбуждения, совершенно преображались и <…> набирались такой храбрости, что успевали перещеголять заведомо храбрых мужиков. В минуты своего апогея сход делается просто открытой взаимной исповедью и взаимным разоблачением, проявлением самой широкой гласности».

Вся поэма-эпопея Некрасова – это разгорающийся, постепенно набирающий силу мирской сход. Он достигает своей вершины в заключительном «Пире на весь мир». Однако общий «мирской приговор» все-таки не выносится. Намечается лишь путь к нему, многие первоначальные препятствия устранены, по многим пунктам обозначилось движение к общему согласию. Но итога нет, жизнь не остановлена, сходки не прекращены, эпопея открыта в будущее. Для Некрасова здесь важен сам процесс, важно, что крестьянство не только задумалось о смысле жизни, но и отправилось в трудный, долгий путь правдоискательства. Попробуем поближе присмотреться к нему, двигаясь от «Пролога. Части первой» к «Крестьянке», «Последышу» и «Пиру на весь мир».

2

В «Прологе» о встрече семи мужиков повествуется как о большом эпическом событии.

В каком году – рассчитывай,
В какой земле – угадывай,
На столбовой дороженьке
Сошлись семь мужиков…

Так сходились былинные и сказочные герои на битву или на почестей пир. Эпический размах приобретает в поэме время и пространство: действие выносится на всю Русь. Подтянутая губерния, Терпигорев уезд, Пустопорожняя волость, деревни Заплатово, Дырявино, Разутово, Знобишино, Горелово, Неелово, Неурожайна могут быть отнесены к любой из российских губерний, уездов, волостей и деревень. Схвачена общая примета пореформенного разорения. Да и сам вопрос, взволновавший мужиков, касается всей России – крестьянской, дворянской, купеческой. Потому и ссора, возникшая между ними, – не рядовое событие, а великий спор . В душе каждого хлебороба, со своей частной судьбой, со своими житейскими интересами, пробудился вопрос, касающийся всех, всего народного мира.

По делу всяк по своему
До полдня вышел из дому:
Тот путь держал до кузницы,
Тот шел в село Иваньково
Позвать отца Прокофия
Ребенка окрестить.
Пахом соты медовые
Нес на базар в Великое,
А два братана Губины
Так просто с недоуздочком
Ловить коня упрямого
В свое же стадо шли.
Давно пора бы каждому
Вернуть своей дорогою -
Они рядком идут!

У каждого мужика была своя дорога, и вдруг они нашли дорогу общую: вопрос о счастье объединил народ. И потому перед нами уже не обыкновенные мужики со своей индивидуальной судьбой и личными интересами, а радетели за весь крестьянский мир, правдоискатели. Цифра «семь» в фольклоре является магической. Семь странников – образ большого эпического масштаба. Сказочный колорит «Пролога» поднимает повествование над житейскими буднями, над крестьянским бытом и придает действию эпическую всеобщность.

Сказочная атмосфера в «Прологе» многозначна. Придавая событиям всенародное звучание, она превращается еще и в удобный для поэта прием характеристики народного самосознания. Заметим, что Некрасов играючи обходится со сказкой. Вообще его обращение с фольклором более свободно и раскованно по сравнению с поэмами «Коробейники» и «Moроз, Красный нос». Да и к народу он относится иначе, часто подшучивает над мужиками, подзадоривает читателей, парадоксально заостряет народный взгляд на вещи, подсмеивается над ограниченностью крестьянского миросозерцания. Интонационный строй повествования в «Кому на Руси жить хорошо» очень гибок и богат: тут и добродушная авторская улыбка, и снисхождение, и легкая ирония, и горькая шутка, и лирическое сожаление, и скорбь, и раздумье, и призыв. Интонационно-стилистическая многозвучность повествования по-своему отражает новую фазу народной жизни. Перед нами пореформенное крестьянство, порвавшее с неподвижным патриархальным существованием, с вековой житейской и духовной оседлостью. Это уже бродячая Русь с проснувшимся самосознанием, шумная, разноголосая, колючая и неуступчивая, склонная к ссорам и спорам. И автор не стоит от нее в стороне, а превращается в равноправного участника ее жизни. Он то поднимается над спорщиками, то проникается сочувствием к одной из спорящих сторон, то умиляется, то возмущается. Как Русь живет в спорах, в поисках истины, так и автор пребывает в напряженном диалоге с нею.

В литературе о «Кому на Руси жить хорошо» можно встретить утверждение, что открывающий поэму спор семи странников соответствует первоначальному композиционному плану, от которого поэт впоследствии отступил. Уже в первой части произошло отклонение от намеченного сюжета, и вместо встреч с богатыми и знатными правдоискатели начали опрашивать народную толпу.

Но ведь это отклонение сразу же совершается и на «верхнем» уровне. Вместо помещика и чиновника, намеченных мужиками для опроса, почему-то происходит встреча с попом. Случайно ли это?

Заметим прежде всего, что провозглашенная мужиками «формула» спора знаменует не столько первоначальный замысел, сколько уровень народного самосознания, в этом споре проявляющийся. И Некрасов не может не показать читателю его ограниченность: мужики понимают счастье примитивно и сводят его к сытой жизни, материальной обеспеченности. Чего стоит, например, такой кандидат на роль счастливца, каким провозглашается «купчина», да еще «толстопузый»! И за спором мужиков – кому живется весело, вольготно на Руси? – сразу же, но пока еще исподволь, приглушенно, встает другой, гораздо более значительный и важный вопрос, который составляет душу поэмы-эпопеи, – как понимать человеческое счастье, где его искать и в чем оно заключается?

В финальной главе «Пир на весь мир» устами Гриши Добросклонова дается такая оценка современному состоянию народной жизни: «Сбирается с силами русский народ и учится быть гражданином».

По сути, в этой формуле – главный пафос поэмы. Некрасову важно показать, как зреют в народе объединяющие его силы и какую гражданскую направленность они приобретают. Замысел поэмы отнюдь не сводится к тому, чтобы непременно заставить странников осуществить последовательные встречи по намеченной ими программе. Гораздо важнее оказывается здесь совсем иной вопрос: что такое счастье в извечном, православно-христианском его понимании и способен ли русский народ соединить крестьянскую «политику» с христианской моралью?

Поэтому фольклорные мотивы в «Прологе» выполняют двойственную роль. С одной стороны, поэт использует их, чтобы придать зачину произведения высокое эпическое звучание, а с другой – чтобы подчеркнуть ограниченность сознания спорщиков, уклоняющихся в своем представлении о счастье с праведных на лукавые пути. Вспомним, что об этом Некрасов говорил не раз уже давно, например, в одном из вариантов «Песни Еремушке», созданной еще в 1859 году.

Изменяют наслаждения,
Жить не значит – пить и есть.
В мире лучше есть стремления,
Благородней блага есть.
Презирай пути лукавые:
Там разврат и суета.
Чти заветы вечно правые
И учись им у Христа.

Эти же два пути, пропетые над Русью ангелом милосердия в «Пире на весь мир», открываются теперь перед русским народом, празднующим поминки по крепям и встающим перед выбором.

Средь мира дольного
Для сердца вольного
Есть два пути.
Взвесь силу гордую,
Взвесь волю твердую:
Каким идти?

Эта песня звучит над Русью оживающей из уст посланника самого Творца, и судьба народная будет прямо зависеть от того, на какой путь выйдут странники после долгих блужданий и петляний по русским проселкам.

Пока же поэта радует лишь само желание народа искать правду. А направление этих поисков, соблазн богатством в самом начале пути не может не вызвать горькой иронии. Поэтому сказочный сюжет «Пролога» характеризует еще и невысокий уровень крестьянского сознания, стихийного, смутного, с трудом пробивающегося к всеобщим вопросам. Мысль народная еще не обрела четкости и ясности, она еще слита с природой и выражается подчас не столько в слове, сколько в действии, в поступке: вместо размышления в ход пускаются кулаки.

Мужики еще живут по сказочной формуле: «поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что».

Идут, как будто гонятся
За ними волки серые,
Что дале – то скорей.
…
Наверно б, ночку целую
Так шли – куда, не ведая…

Не потому ли и нарастает в «Прологе» тревожный, демонический элемент. «Баба встречная», «корявая Дурандиха», на глазах у мужиков превращается в хохочущую ведьму. А Пахом долго умом раскидывает, пытаясь понять, что с ним и его спутниками случилось, пока не приходит к выводу, что «леший шутку славную» над ними подшутил.

В поэме возникает комическое сравнение спора мужиков с боем быков в крестьянском стаде. И заблудившаяся с вечера корова пришла к костру, уставила глаза на мужиков,

Шальных речей послушала
И начала, сердечная,
Мычать, мычать, мычать!

На губительность спора, перерастающего в нешуточную драку, откликается природа, причем в лице не столько добрых, сколько зловещих ее сил, представителей народной демонологии, зачисленных в разряд лесной нечисти. На спорящих странников слетаются взглянуть семь филинов: с семи больших дерев «хохочут полунощники».

И ворон, птица умная,
Приспел, сидит на дереве
У самого костра,
Сидит и черту молится,
Чтоб до смерти ухлопали
Которого-нибудь!

Переполох нарастает, ширится, охватывает весь лес, и, кажется, сам «дух лесной» хохочет, смеется над мужиками, отзывается на их перепалку и побоище злорадными намерениями.

Проснулось эхо гулкое,
Пошло гулять-погуливать,
Пошло кричать-покрикивать,
Как будто подзадоривать
Упрямых мужиков.

Конечно, авторская ирония в «Прологе» добродушна и снисходительна. Поэт не хочет строго судить мужиков за убогость и крайнюю ограниченность их представлений о счастье и счастливом человеке. Он знает, что эта ограниченность связана с суровыми буднями жизни крестьянина, с такими материальными лишениями, в которых само страдание принимает порой бездуховные, уродливо-извращенные формы. Это случается всякий раз, когда народ лишается хлеба насущного. Вспомним прозвучавшую в «Пире» песню «Голодная»:

Стоит мужик -
Колышется,
Идет мужик -
Не дышится!
С коры его
Распучило,
Тоска-беда
Измучила…

3

И для того чтобы оттенить ограниченность крестьянского понимания счастья, Некрасов сводит странников уже в первой части поэмы-эпопеи не с помещиком и не с чиновником, а с попом. Священник, лицо духовное, по образу жизни наиболее близкое к народу, а по долгу службы призванное хранить тысячелетнюю национальную святыню, очень точно сжимает смутные для самих странников представления о счастье в емкую формулу.

– В чем счастие, по-вашему?
Покой, богатство, честь -
Не так ли, други милые? -
Они сказали: «Так»…

Конечно, от этой формулы сам священник иронически отстраняется: «Это, други милые, счастие по-вашему!» А затем с наглядной убедительностью опровергает всем жизненным опытом наивность каждой ипостаси этой триединой формулы: ни «покой», ни «богатство», ни «честь» не могут быть положены в основание истинно человеческого, христианского понимания счастья.

Рассказ попа заставляет мужиков над многим призадуматься. Расхожая, иронически-снисходительная оценка духовенства обнаруживает тут свою неправду. По законам эпического повествования поэт доверчиво отдается рассказу попа, который строится таким образом, что за личной жизнью одного священника поднимается и встает во весь рост жизнь всего духовного сословия. Поэт не спешит, не торопится с развитием действия, давая герою полную возможность выговорить все, что лежит у него на душе. За жизнью священника открывается на страницах поэмы-эпопеи жизнь всей России в ее прошлом и настоящем, в разных ее сословиях. Здесь и драматические перемены в дворянских усадьбах: уходит в прошлое старая патриархально-дворянская Русь, жившая оседло, в нравах и обычаях близкая к народу. Пореформенное прожигание жизни и разорение дворян разрушило вековые ее устои, уничтожило старую привязанность к родовому деревенскому гнезду. «Как племя иудейское», рассеялись помещики по белу свету, усвоили новые привычки, далекие от русских нравственных традиций и преданий.

В рассказе попа развертывается перед глазами смекалистых мужиков «цепь великая», в которой все звенья прочно связаны: тронешь одно – отзовется в другом. Драма русского дворянства тянет за собою драму в жизнь духовного сословия. В той же мере эту драму усугубляет и пореформенное оскудение мужика.

Деревни наши бедные,
А в них крестьяне хворые
Да женщины печальницы,
Кормилицы, поилицы,
Рабыни, богомолицы
И труженицы вечные,
Господь прибавь им сил!

Не может быть спокойно духовенство, когда бедствует народ, его поилец и кормилец. И дело тут не только в материальном оскудении крестьянства и дворянства, влекущем оскудение духовного сословия. Главная беда священника в другом. Несчастья мужика приносят глубокие нравственные страдания чутким людям из духовенства: «С таких трудов копейками живиться тяжело!»

Случается, к недужному
Придешь: не умирающий,
Страшна семья крестьянская
В тот час, как ей приходится
Кормильца потерять!
Напутствуешь усопшего
И поддержать в оставшихся
По мере сил стараешься
Дух бодр! А тут к тебе
Старуха, мать покойника,
Глядь, тянется с костлявою,
Мозолистой рукой.
Душа переворотится,
Как звякнут в этой рученьке
Два медных пятака!

В исповеди попа говорится не только о тех страданиях, которые связаны с общественными «нестроениями» в стране, находящейся в глубоком национальном кризисе. Эти «нестроения», лежащие на поверхности жизни, должны быть устранены, против них возможна и даже необходима праведная общественная борьба. Но есть еще и другие, более глубокие противоречия, связанные с несовершенством самой природы человеческой. Именно эти противоречия обнаруживают суетность и лукавство людей, стремящихся представить жизнь как сплошное удовольствие, как бездумное упоение богатством, честолюбием, самоуспокоенностью, оборачивающейся равнодушием к ближнему. Поп в своей исповеди наносит сокрушительный удар тем, кто исповедует подобную мораль. Рассказывая о напутствиях больным и умирающим, священник говорит о невозможности душевного спокойствия на этой земле для человека, неравнодушного к ближнему своему:

Иди – куда зовут!
Идешь безотговорочно.
И пусть бы только косточки
Ломалися одни, -
Нет! всякий раз намается,
Переболит душа.
Не верьте, православные,
Привычке есть предел:
Нет сердца, выносящего
Без некоего трепета
Предсмертное хрипение,
Надгробное рыдание,
Сиротскую печаль!
Аминь!.. Теперь подумайте,
Каков попу покой?..

Получается, что совершенно свободный от страдания, «вольготно, счастливо» живущий человек – это человек тупой, равнодушный, ущербный в нравственном отношении. Жизнь не праздник, а тяжелый труд, не только физический, но и духовный, требующий от человека самоотречения. Ведь такой же идеал утверждал и сам Некрасов в стихотворении «Памяти Добролюбова», идеал высокой гражданственности, отдаваясь которому невозможно не жертвовать собой, не отвергать сознательно «мирские наслажденья». Не потому ли и поп потупился, услышав далекий от христианской правды жизни вопрос мужиков – «сладка ли жизнь поповская», – и с достоинством православного служителя обратился к странникам:

… Православные!
Роптать на Бога грех,
Несу мой крест с терпением…

И весь рассказ его – это, по сути, образец того, как может нести крест каждый человек, готовый жизнь положить «за други своя».

Урок, преподанный странникам священником, еще не пошел им впрок, но тем не менее внес смуту в крестьянское сознание. Мужики дружно ополчились на Луку:

– Что, взял? башка упрямая!
Дубина деревенская!
Туда же лезет в спор!
«Дворяне колокольные -
Попы живут по-княжески».
…
Ну, вот тебе хваленое
Поповское житье!

Ирония автора при этом не случайна, ведь с таким же успехом можно было «отделать» не только Луку, но и каждого из них в отдельности и всех их вместе. За мужицкой бранью здесь снова следует тень Некрасова, который подсмеивается над ограниченностью первоначальных представлений народа о счастье. И не случайно, что после встречи с попом характер поведения и образ мыслей странников существенно изменяются. Они становятся все более активными в диалогах, все более энергично вмешиваются в жизнь. Да и внимание странников все более властно начинает захватывать не мир господ, а народная среда.

ПРОЛОГ

В каком году - рассчитывай,
В какой земле - угадывай,
На столбовой дороженьке
Сошлись семь мужиков:
Семь временнообязанных,
Подтянутой губернии,
Уезда Терпигорева,
Пустопорожней волости,
Из смежных деревень:
Заплатова, Дырявина,
Разутова, Знобишина,
Горелова, Неелова -
Неурожайка тож,
Сошлися - и заспорили:
Кому живется весело,
Вольготно на Руси?

Роман сказал: помещику,
Демьян сказал: чиновнику,
Лука сказал: попу.
Купчине толстопузому! -
Сказали братья Губины,
Иван и Митродор.
Старик Пахом потужился
И молвил, в землю глядючи:
Вельможному боярину,
Министру государеву.
А Пров сказал: царю...

Мужик что бык: втемяшится
В башку какая блажь -
Колом ее оттудова
Не выбьешь: упираются,
Всяк на своем стоит!
Такой ли спор затеяли,
Что думают прохожие -
Знать, клад нашли ребятушки
И делят меж собой...
По делу всяк по своему
До полдня вышел из дому:
Тот путь держал до кузницы,
Тот шел в село Иваньково
Позвать отца Прокофия
Ребенка окрестить.
Пахом соты медовые
Нес на базар в Великое,
А два братана Губины
Так просто с недоуздочком
Ловить коня упрямого
В свое же стадо шли.
Давно пора бы каждому
Вернуть своей дорогою -
Они рядком идут!
Идут, как будто гонятся
За ними волки серые,
Что дале - то скорей.
Идут - перекоряются!
Кричат - не образумятся!
А времечко не ждет.

За спором не заметили,
Как село солнце красное,
Как вечер наступил.
Наверно б, ночку целую
Так шли - куда не ведая,
Когда б им баба встречная,
Корявая Дурандиха,
Не крикнула: «Почтенные!
Куда вы на ночь глядючи
Надумали идти?..»

Спросила, засмеялася,
Хлестнула, ведьма, мерина
И укатила вскачь...

«Куда?..» - переглянулися
Тут наши мужики,
Стоят, молчат, потупились...
Уж ночь давно сошла,
Зажглися звезды частые
В высоких небесах,
Всплыл месяц, тени черные
Дорогу перерезали
Ретивым ходокам.
Ой тени! тени черные!
Кого вы не нагоните?
Кого не перегоните?
Вас только, тени черные,
Нельзя поймать-обнять!

На лес, на путь-дороженьку
Глядел, молчал Пахом,
Глядел - умом раскидывал
И молвил наконец:

«Ну! леший шутку славную
Над нами подшутил!
Никак ведь мы без малого
Верст тридцать отошли!
Домой теперь ворочаться -
Устали - не дойдем,
Присядем, - делать нечего,
До солнца отдохнем!..»

Свалив беду на лешего,
Под лесом при дороженьке
Уселись мужики.
Зажгли костер, сложилися,
За водкой двое сбегали,
А прочие покудова
Стаканчик изготовили,
Бересты понадрав.
Приспела скоро водочка,
Приспела и закусочка -
Пируют мужички!
Косушки по три выпили,
Поели - и заспорили
Опять: кому жить весело,
Вольготно на Руси?
Роман кричит: помещику,
Демьян кричит: чиновнику,
Лука кричит: попу;
Купчине толстопузому, -
Кричат братаны Губины,
Иван и Митродор;
Пахом кричит: светлейшему
Вельможному боярину,
Министру государеву,
А Пров кричит: царю!
Забрало пуще прежнего
Задорных мужиков,
Ругательски ругаются,
Немудрено, что вцепятся
Друг другу в волоса...

Гляди - уж и вцепилися!
Роман тузит Пахомушку,
Демьян тузит Луку.
А два братана Губины
Утюжат Прова дюжего -
И всяк свое кричит!

Проснулось эхо гулкое,
Пошло гулять-погуливать,
Пошло кричать-покрикивать,
Как будто подзадоривать
Упрямых мужиков.
Царю! - направо слышится,
Налево отзывается:
Попу! попу! попу!
Весь лес переполошился,
С летающими птицами,
Зверями быстроногими
И гадами ползущими, -
И стон, и рев, и гул!

Всех прежде зайка серенький
Из кустика соседнего
Вдруг выскочил как встрепанный
И наутек пошел!
За ним галчата малые
Вверху березы подняли
Противный, резкий писк.
А тут еще у пеночки
С испугу птенчик крохотный
Из гнездышка упал;
Щебечет, плачет пеночка,
Где птенчик? - не найдет!
Потом кукушка старая
Проснулась и надумала
Кому-то куковать;
Раз десять принималася,
Да всякий раз сбивалася
И начинала вновь...
Кукуй, кукуй, кукушечка!
Заколосится хлеб,
Подавишься ты колосом -
Не будешь куковать!
Слетелися семь филинов,
Любуются побоищем
С семи больших дерев,
Хохочут полуночники!
А их глазищи желтые
Горят, как воску ярого
Четырнадцать свечей!
И ворон, птица умная,
Приспел, сидит на дереве
У самого костра,
Сидит и черту молится,
Чтоб до смерти ухлопали
Которого-нибудь!
Корова с колокольчиком,
Что с вечера отбилася
От стада, чуть послышала
Людские голоса -
Пришла к костру, уставила
Глаза на мужиков,
Шальных речей послушала
И начала, сердечная,
Мычать, мычать, мычать!

Мычит корова глупая,
Пищат галчата малые,
Кричат ребята буйные,
А эхо вторит всем.
Ему одна заботушка -
Честных людей поддразнивать,
Пугать ребят и баб!
Никто его не видывал,
А слышать всякий слыхивал,
Без тела - а живет оно,
Без языка кричит!

Широкая дороженька,
Березками обставлена,
Далёко протянулася,
Песчана и глуха.
По сторонам дороженьки
Идут холмы пологие
С полями, сенокосами,
А чаще с неудобною,
Заброшенной землей;
Стоят деревни старые,
Стоят деревни новые,
У речек, у прудов...
Леса, луга поемные,
Ручьи и реки русские
Весною хороши.
Но вы, поля весенние!
На ваши всходы бедные
Невесело глядеть!
«Недаром в зиму долгую
(Толкуют наши странники)
Снег каждый день валил.
Пришла весна - сказался снег!
Он смирен до поры:
Летит - молчит, лежит - молчит,
Когда умрет, тогда ревет.
Вода - куда ни глянь!
Поля совсем затоплены,
Навоз возить - дороги нет,
А время уж не раннее -
Подходит месяц май!»
Нелюбо и на старые,
Больней того на новые
Деревни им глядеть.
Ой избы, избы новые!
Нарядны вы, да строит вас
Не лишняя копеечка,
А кровная беда!..,

С утра встречались странникам
Все больше люди малые:
Свой брат крестьянин-лапотник,
Мастеровые, нищие,
Солдаты, ямщики.
У нищих, у солдатиков
Не спрашивали странники,
Как им - легко ли, трудно ли
Живется на Руси?
Солдаты шилом бреются,
Солдаты дымом греются, -
Какое счастье тут?..

Уж день клонился к вечеру,
Идут путем-дорогою,
Навстречу едет поп.
Крестьяне сняли шапочки,
Низенько поклонилися,
Повыстроились в ряд
И мерину саврасому
Загородили путь.
Священник поднял голову,
Глядел, глазами спрашивал:
Чего они хотят?

«Небось! мы не грабители!» -
Сказал попу Лука.
(Лука - мужик присадистый,
С широкой бородищею,
Упрям, речист и глуп.
Лука похож на мельницу:
Одним не птица мельница,
Что, как ни машет крыльями,
Небось не полетит.)

«Мы мужики степенные,
Из временнообязанных,
Подтянутой губернии,
Уезда Терпигорева,
Пустопорожней волости,
Окольных деревень:
Заплатова, Дырявина,
Разутова, Знобишина,
Горелова, Неелова -
Неурожайка тож.
Идем по делу важному:
У нас забота есть,
Такая ли заботушка,
Что из дому повыжила,
С работой раздружила нас,
Отбила от еды.
Ты дай нам слово верное
На нашу речь мужицкую
Без смеху и без хитрости,
По совести, по разуму,
По правде отвечать,
Не то с своей заботушкой
К другому мы пойдем...»

Даю вам слово верное:
Коли вы дело спросите,
Без смеху и без хитрости,
По правде и по разуму,
Как должно отвечать,
Аминь!.. -

«Спасибо. Слушай же!
Идя путем-дорогою,
Сошлись мы невзначай,
Сошлися и заспорили:
Кому живется весело,
Вольготно на Руси?
Роман сказал: помещику,
Демьян сказал: чиновнику,
А я сказал: попу.
Купчине толстопузому, -
Сказали братья Губины,
Иван и Митродор.
Пахом сказал: светлейшему,
Вельможному боярину,
Министру государеву,
А Пров сказал: царю...
Мужик что бык: втемяшится
В башку какая блажь -
Колом ее оттудова
Не выбьешь: как ни спорили,
Не согласились мы!
Поспоривши - повздорили,
Повздоривши - подралися,
Подравшися - одумали:
Не расходиться врозь,
В домишки не ворочаться,
Не видеться ни с женами,
Ни с малыми ребятами,
Ни с стариками старыми,
Покуда спору нашему
Решенья не найдем,
Покуда не доведаем
Как ни на есть - доподлинно:
Кому жить любо-весело,
Вольготно на Руси?
Скажи ты нам по-божески:
Сладка ли жизнь поповская?
Ты как - вольготно, счастливо
Живешь, честной отец?..»

Потупился, задумался,
В тележке сидя, поп
И молвил: - Православные!
Роптать на Бога грех,
Несу мой крест с терпением,
Живу... а как? Послушайте!
Скажу вам правду-истину,
А вы крестьянским разумом
Смекайте! -
«Начинай!»

В чем счастие, по-вашему?
Покой, богатство, честь -
Не так ли, други милые?

Они сказали: «Так»...

Теперь посмотрим, братия,
Каков попу покой?
Начать, признаться, надо бы
Почти с рожденья самого,
Как достается грамота
Поповскому сынку,
Какой ценой поповичем
Священство покупается,
Да лучше помолчим!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Дороги наши трудные,
Приход у нас большой.
Болящий, умирающий,
Рождающийся в мир
Не избирают времени:
В жнитво и в сенокос,
В глухую ночь осеннюю,
Зимой, в морозы лютые,
И в половодье вешнее -
Иди - куда зовут!
Идешь безотговорочно.
И пусть бы только косточки
Ломалися одни, -
Нет! всякий раз намается,
Переболит душа.
Не верьте, православные,
Привычке есть предел:
Нет сердца, выносящего
Без некоего трепета
Предсмертное хрипение,
Надгробное рыдание,
Сиротскую печаль!
Аминь!.. Теперь подумайте,
Каков попу покой?..

Крестьяне мало думали.
Дав отдохнуть священнику,
Они с поклоном молвили:
«Что скажешь нам еще?»

Теперь посмотрим, братия,
Каков попу почет!
Задача щекотливая,
Не прогневить бы вас?..

Скажите, православные,
Кого вы называете
Породой жеребячьего?
Чур! отвечать на спрос!

Крестьяне позамялися,
Молчат - и поп молчит...

С кем встречи вы боитеся,
Идя путем-дорогою?
Чур! отвечать на спрос!

Кряхтят, переминаются,
Молчат!
- О ком слагаете
Вы сказки балагурные,
И песни непристойные,
И всякую хулу?..

Мать попадью степенную,
Попову дочь безвинную,
Семинариста всякого -
Как чествуете вы?
Кому вдогон, как мерину,
Кричите: го-го-го?..

Потупились ребятушки,
Молчат - и поп молчит...
Крестьяне думу думали,
А поп широкой шляпою
В лицо себе помахивал
Да на небо глядел.
Весной, что внуки малые,
С румяным солнцем-дедушкой
Играют облака:
Вот правая сторонушка
Одной сплошною тучею
Покрылась - затуманилась,
Стемнела и заплакала:
Рядами нити серые
Повисли до земли.
А ближе, над крестьянами,
Из небольших, разорванных,
Веселых облачков
Смеется солнце красное,
Как девка из снопов.
Но туча передвинулась,
Поп шляпой накрывается -
Быть сильному дождю.
А правая сторонушка
Уже светла и радостна,
Там дождь перестает.
Не дождь, там чудо Божие:
Там с золотыми нитками
Развешаны мотки...

«Не сами... по родителям
Мы так-то...» - братья Губины
Сказали наконец.
И прочие поддакнули:
«Не сами, по родителям!»
А поп сказал: - Аминь!
Простите, православные!
Не в осужденье ближнего,
А по желанью вашему
Я правду вам сказал.
Таков почет священнику
В крестьянстве. А помещики...

«Ты мимо их, помещиков!
Известны нам они!»

Теперь посмотрим, братия,
Откудова богачество
Поповское идет?..
Во время недалекое
Империя Российская
Дворянскими усадьбами
Была полным-полна.
И жили там помещики,
Владельцы именитые,
Каких теперь уж нет!
Плодилися и множились
И нам давали жить.
Что свадеб там игралося,
Что деток нарождалося
На даровых хлебах!
Хоть часто крутонравные,
Однако доброхотные
То были господа,
Прихода не чуждалися:
У нас они венчалися,
У нас крестили детушек,
К нам приходили каяться,
Мы отпевали их.
А если и случалося,
Что жил помещик в городе,
Так умирать наверное
В деревню приезжал.
Коли умрет нечаянно,
И тут накажет накрепко
В приходе схоронить.
Глядишь, ко храму сельскому
На колеснице траурной
В шесть лошадей наследники
Покойника везут -
Попу поправка добрая,
Мирянам праздник праздником...
А ныне уж не то!
Как племя иудейское,
Рассеялись помещики
По дальней чужеземщине
И по Руси родной.
Теперь уж не до гордости
Лежать в родном владении
Рядком с отцами, с дедами,
Да и владенья многие
Барышникам пошли.
Ой холеные косточки
Российские, дворянские!
Где вы не позакопаны?
В какой земле вас нет?

Потом статья... раскольники...
Не грешен, не живился я
С раскольников ничем.
По счастью, нужды не было:
В моем приходе числится
Живущих в православии
Две трети прихожан.
А есть такие волости,
Где сплошь почти раскольники,
Так тут как быть попу?
Все в мире переменчиво,
Прейдет и самый мир...
Законы, прежде строгие
К раскольникам, смягчилися,[ ]
А с ними и поповскому
Доходу мат пришел.
Перевелись помещики,
В усадьбах не живут они
И умирать на старости
Уже не едут к нам.
Богатые помещицы,
Старушки богомольные,
Которые повымерли,
Которые пристроились
Вблизи монастырей.
Никто теперь подрясника
Попу не подарит!
Никто не вышьет воздухов...
Живи с одних крестьян,
Сбирай мирские гривенки,
Да пироги по праздникам,
Да яйца о Святой.
Крестьянин сам нуждается,
И рад бы дать, да нечего...

А то еще не всякому
И мил крестьянский грош.
Угоды наши скудные,
Пески, болота, мхи,
Скотинка ходит впроголодь,
Родится хлеб сам-друг,
А если и раздобрится
Сыра земля-кормилица,
Так новая беда:
Деваться с хлебом некуда!
Припрет нужда, продашь его
За сущую безделицу,
А там - неурожай!
Тогда плати втридорога,
Скотинку продавай.
Молитесь, православные!
Грозит беда великая
И в нынешнем году:
Зима стояла лютая,
Весна стоит дождливая,
Давно бы сеять надобно,
А на полях - вода!
Умилосердись, Господи!
Пошли крутую радугу
На наши небеса!
(Сняв шляпу, пастырь крестится,
И слушатели тож.)
Деревни наши бедные,
А в них крестьяне хворые
Да женщины печальницы,
Кормилицы, поилицы,
Рабыни, богомолицы
И труженицы вечные,
Господь прибавь им сил!
С таких трудов копейками
Живиться тяжело!
Случается, к недужному
Придешь: не умирающий,
Страшна семья крестьянская
В тот час, как ей приходится
Кормильца потерять!
Напутствуешь усопшего
И поддержать в оставшихся
По мере сил стараешься
Дух бодр! А тут к тебе
Старуха, мать покойника,
Глядь, тянется с костлявою,
Мозолистой рукой.
Душа переворотится,
Как звякнут в этой рученьке
Два медных пятака!
Конечно, дело чистое -
За требу воздаяние,
Не брать - так нечем жить,
Да слово утешения
Замрет на языке,
И словно как обиженный
Уйдешь домой... Аминь...

Покончил речь - и мерина
Хлестнул легонько поп.
Крестьяне расступилися,
Низенько поклонилися,
Конь медленно побрел.
А шестеро товарищей,
Как будто сговорилися,
Накинулись с упреками,
С отборной крупной руганью
На бедного Луку:
- Что, взял? башка упрямая!
Дубина деревенская!
Туда же лезет в спор! -
«Дворяне колокольные -
Попы живут по-княжески.
Идут под небо самое
Поповы терема,
Гудит попова вотчина -
Колокола горластые -
На целый Божий мир.
Три года я, робятушки,
Жил у попа в работниках,
Малина - не житье!
Попова каша - с маслицем,
Попов пирог - с начинкою,
Поповы щи - с снетком!
Жена попова толстая,
Попова дочка белая,
Попова лошадь жирная,
Пчела попова сытая,
Как колокол гудёт!»
- Ну, вот тебе хваленое
Поповское житье!
Чего орал, куражился?
На драку лез, анафема?
Не тем ли думал взять,
Что борода лопатою?
Так с бородой козел
Гулял по свету ранее,
Чем праотец Адам,
А дураком считается
И посейчас козел!..

Лука стоял, помалчивал,
Боялся, не наклали бы
Товарищи в бока.
Оно бы так и сталося,
Да, к счастию крестьянина,
Дорога позагнулася -
Лицо попово строгое
Явилось на бугре...

Жаль бедного крестьянина,
А пуще жаль скотинушку;
Скормив запасы скудные,
Хозяин хворостиною
Прогнал ее в луга,
А что там взять? Чернехонько!
Лишь на Николу вешнего
Погода поуставилась,
Зеленой свежей травушкой
Полакомился скот.

День жаркий. Под березками
Крестьяне пробираются,
Гуторят меж собой:
«Идем одной деревнею,
Идем другой - пустехонько!
А день сегодня праздничный.
Куда пропал народ?..»
Идут селом - на улице
Одни ребята малые,
В домах - старухи старые,
А то и вовсе заперты
Калитки на замок.
Замок - собачка верная:
Не лает, не кусается,
А не пускает в дом!
Прошли село, увидели
В зеленой раме зеркало:
С краями полный пруд.
Над прудом реют ласточки;
Какие-то комарики,
Проворные и тощие,
Вприпрыжку, словно посуху,
Гуляют по воде.
По берегам, в ракитнике,
Коростели скрыпят.
На длинном, шатком плотике
С вальком поповна толстая
Стоит, как стог подщипанный,
Подтыкавши подол.
На этом же на плотике
Спит уточка с утятами...
Чу! лошадиный храп!
Крестьяне разом глянули
И над водой увидели
Две головы: мужицкую,
Курчавую и смуглую,
С серьгой (мигало солнышко
На белой той серьге),
Другую - лошадиную
С веревкой сажен в пять.
Мужик берет веревку в рот,
Мужик плывет - и конь плывет,
Мужик заржал - и конь заржал.
Плывут, орут! Под бабою,
Под малыми утятами
Плот ходит ходенем.

Догнал коня - за холку хвать!
Вскочил и на луг выехал
Детина: тело белое,
А шея как смола;
Вода ручьями катится
С коня и с седока.

«А что у вас в селении
Ни старого ни малого,
Как вымер весь народ?»
- Ушли в село Кузьминское,
Сегодня там и ярмонка
И праздник храмовой. -
«А далеко Кузьминское?»

Да будет версты три.

«Пойдем в село Кузьминское,
Посмотрим праздник-ярмонку!»
Решили мужики,
А про себя подумали:
«Не там ли он скрывается,
Кто счастливо живет?..»

Кузьминское богатое,
А пуще того - грязное
Торговое село.
По косогору тянется,
Потом в овраг спускается,
А там опять на горочку -
Как грязи тут не быть?
Две церкви в нем старинные,
Одна старообрядская,
Другая православная,
Дом с надписью: училище,
Пустой, забитый наглухо,
Изба в одно окошечко,
С изображеньем фельдшера,
Пускающего кровь.
Есть грязная гостиница,
Украшенная вывеской
(С большим носатым чайником
Поднос в руках подносчика,
И маленькими чашками,
Как гýсыня гусятами,
Тот чайник окружен),
Есть лавки постоянные
Вподобие уездного
Гостиного двора...!

Пришли на площадь странники:
Товару много всякого
И видимо-невидимо
Народу! Не потеха ли?
Кажись, нет ходу крестного,
А, словно пред иконами,
Без шапок мужики.
Такая уж сторонушка!
Гляди, куда деваются
Крестьянские шлыки:
Помимо складу винного,
Харчевни, ресторации,
Десятка штофных лавочек,
Трех постоялых двориков,
Да «ренскового погреба»,
Да пары кабаков,
Одиннадцать кабачников
Для праздника поставили
Палатки на селе.
При каждой пять подносчиков;
Подносчики - молодчики
Наметанные, дошлые,
А все им не поспеть,
Со сдачей не управиться!
Гляди, чтó протянулося
Крестьянских рук со шляпами,
С платками, с рукавицами.
Ой жажда православная,
Куда ты велика!
Лишь окатить бы душеньку,
А там добудут шапочки,
Как отойдет базар.

По пьяным по головушкам
Играет солнце вешнее...
Хмельно, горласто, празднично,
Пестро, красно кругом!
Штаны на парнях плисовы,
Жилетки полосатые,
Рубахи всех цветов;
На бабах платья красные,
У девок косы с лентами,
Лебедками плывут!
А есть еще затейницы,
Одеты по-столичному -
И ширится, и дуется
Подол на обручах!
Заступишь - расфуфырятся!
Вольно же, новомодницы,
Вам снасти рыболовные
Под юбками носить!
На баб нарядных глядючи,
Старообрядка злющая
Товарке говорит:
«Быть голоду! быть голоду!
Дивись, что всходы вымокли,
Что половодье вешнее
Стоит до Петрова!
С тех пор как бабы начали
Рядиться в ситцы красные, -
Леса не подымаются,
А хлеба хоть не сей!»

Да чем же ситцы красные
Тут провинились, матушка?
Ума не приложу!

«А ситцы те французские -
Собачьей кровью крашены!
Ну... поняла теперь?..»

Пошли по лавкам странники:
Любуются платочками,
Ивановскими ситцами,
Шлеями, новой обувью,
Издельем кимряков.
У той сапожной лавочки
Опять смеются странники:
Тут башмачки козловые
Дед внучке торговал,
Пять раз про цену спрашивал,
Вертел в руках, оглядывал:
Товар первейший сорт!
«Ну, дядя! Два двугривенных
Плати, не то проваливай!» -
Сказал ему купец.
- А ты постой! - Любуется
Старик ботинкой крохотной,
Такую держит речь:
- Мне зять - плевать, и дочь смолчит
, Жена - плевать, пускай ворчит!
А внучку жаль! Повесилась
На шею, егоза:
«Купи гостинчик, дедушка,
Купи!» - Головкой шелковой
Лицо щекочет, ластится,
Цалует старика.
Постой, ползунья босая!
Постой, юла! Козловые
Ботиночки куплю...
Расхвастался Вавилушка,
И старому и малому
Подарков насулил,
А пропился до грошика!
Как я глаза бесстыжие
Домашним покажу?..

Мне зять - плевать, и дочь смолчит,
Жена - плевать, пускай ворчит!
А внучку жаль!.. - Пошел опять
Про внучку! Убивается!..
Народ собрался, слушает,
Не смеючись, жалеючи;
Случись, работой, хлебушком
Ему бы помогли,
А вынуть два двугривенных,
Так сам ни с чем останешься.
Да был тут человек,
Павлуша Веретенников.
(Какого роду-звания,
Не знали мужики,
Однако звали «барином».
Горазд он был балясничать,
Носил рубаху красную,
Поддевочку суконную,
Смазные сапоги;
Пел складно песни русские
И слушать их любил.
Его видали многие
На постоялых двориках,
В харчевнях, в кабаках.)
Так он Вавилу выручил -
Купил ему ботиночки.
Вавило их схватил
И был таков! - На радости
Спасибо даже барину
Забыл сказать старик,
Зато крестьяне прочие
Так были разутешены,
Так рады, словно каждого
Он подарил рублем!
Была тут также лавочка
С картинками и книгами,
Офени запасалися
Своим товаром в ней.
«А генералов надобно?» -
Спросил их купчик-выжига.
- И генералов дай!
Да только ты по совести,
Чтоб были настоящие -
Потолще, погрозней.

«Чудные! как вы смотрите! -
Сказал купец с усмешкою. -
Тут дело не в комплекции...»
- А в чем же? шутишь, друг!
Дрянь, что ли, сбыть желательно?
А мы куда с ней денемся?
Шалишь! Перед крестьянином
Все генералы равные,
Как шишки на ели:
Чтобы продать плюгавого,
Попасть на доку надобно,
А толстого да грозного
Я всякому всучу...
Давай больших, осанистых,
Грудь с гору, глаз навыкате,
Да чтобы больше звезд!

«А статских не желаете?»
- Ну, вот еще со статскими! -
(Однако взяли - дешево! -
Какого-то сановника
За брюхо с бочку винную
И за семнадцать звезд.)
Купец - со всем почтением,
Что любо, тем и потчует
(С Лубянки - первый вор!) -
Спустил по сотне Блюхера,
Архимандрита Фотия,
Разбойника Сипко,
Сбыл книги: «Шут Балакирев»
И «Английский милорд»...

Легли в коробку книжечки,
Пошли гулять портретики
По царству всероссийскому,
Покамест не пристроятся
В крестьянской летней горенке,
На невысокой стеночке...
Черт знает для чего!

Эх! эх! придет ли времечко,
Когда (приди, желанное!..)
Дадут понять крестьянину,
Что розь портрет портретику,
Что книга книге розь?
Когда мужик не Блюхера
И не милорда глупого -
Белинского и Гоголя
С базара понесет?
Ой люди, люди русские!
Крестьяне православные!
Слыхали ли когда-нибудь
Вы эти имена?
То имена великие,
Носили их, прославили
Заступники народные!
Вот вам бы их портретики
Повесить в ваших горенках,
Их книги прочитать...

«И рад бы в рай, да дверь-то где?» -
Такая речь врывается
В лавчонку неожиданно.
- Тебе какую дверь? -
«Да в балаган. Чу! музыка!..»
- Пойдем, я укажу!

Про балаган прослышавши,
Пошли и наши странники
Послушать, поглазеть.
Комедию с Петрушкою,
С козою с барабанщицей
И не с простой шарманкою,
А с настоящей музыкой
Смотрели тут они.
Комедия не мудрая,
Однако и не глупая,
Хожалому, квартальному
Не в бровь, а прямо в глаз!
Шалаш полным-полнехонек,
Народ орешки щелкает,
А то два-три крестьянина
Словечком перекинутся -
Гляди, явилась водочка:
Посмотрят да попьют!
Хохочут, утешаются
И часто в речь Петрушкину
Вставляют слово меткое,
Какого не придумаешь,
Хоть проглоти перо!

Такие есть любители -
Как кончится комедия,
За ширмочки пойдут,
Цалуются, братаются,
Гуторят с музыкантами:
«Откуда, молодцы?»
- А были мы господские,
Играли на помещика,
Теперь мы люди вольные,
Кто поднесет-попотчует,
Тот нам и господин!

«И дело, други милые,
Довольно бар вы тешили,
Потешьте мужиков!
Эй! малой! сладкой водочки!
Наливки! чаю! полпива!
Цимлянского - живей!..»

И море разливанное
Пойдет, щедрее барского
Ребяток угостят.

He ветры веют буйные,
Не мать-земля колышется -
Шумит, поет, ругается,
Качается, валяется,
Дерется и цалуется
У праздника народ!
Крестьянам показалося,
Как вышли на пригорочек,
Что все село шатается,
Что даже церковь старую
С высокой колокольнею
Шатнуло раз-другой! -
Тут трезвому, что голому,
Неловко... Наши странники
Прошлись еще по площади
И к вечеру покинули
Бурливое село...

« Посторонись, народ!»
(Акцизные чиновники
С бубенчиками, с бляхами
С базара пронеслись.)

«А я к тому теперича:
И веник дрянь, Иван Ильич,
А погуляет по полу,
Куда как напылит!»

«Избави Бог, Парашенька,
Ты в Питер не ходи!
Такие есть чиновники,
Ты день у них кухаркою,
А ночь у них сударкою -
Так это наплевать!»

«Куда ты скачешь, Саввушка?»
(Кричит священник сотскому
Верхом, с казенной бляхою.)
- В Кузьминское скачу
За становым. Оказия:
Там впереди крестьянина
Убили... - «Эх!., грехи!..»

«Худа ты стала, Дарьюшка!»
- Не веретенце, друг!
Вот то, чем больше вертится,
Пузатее становится,
А я как день-деньской...

«Эй парень, парень глупенькой,
Оборванной, паршивенькой,
Эй, полюби меня!
Меня, простоволосую,
Хмельную бабу, старую,
Зааа-паааа-чканную!..»

Крестьяне наши трезвые,
Поглядывая, слушая,
Идут своим путем.

Средь самой средь дороженьки
Какой-то парень тихонький
Большую яму выкопал.
«Что делаешь ты тут?»
- А хороню я матушку! -
«Дурак! какая матушка!
Гляди: поддевку новую
Ты в землю закопал!
Иди скорей да хрюкалом
В канаву ляг, воды испей!
Авось соскочит дурь!»

«А ну, давай потянемся!»

Садятся два крестьянина,
Ногами упираются,
И жилятся, и тужатся,
Кряхтят - на скалке тянутся,
Суставчики трещат!
На скалке не понравилось:
«Давай теперь попробуем
Тянуться бородой!»
Когда порядком бороды
Друг дружке поубавили,
Вцепились за скулы!
Пыхтят, краснеют, корчатся,
Мычат, визжат, а тянутся!
«Да будет вам, проклятые!»
Не разольешь водой!

В канаве бабы ссорятся,
Одна кричит: «Домой идти
Тошнее, чем на каторгу!»
Другая: - Врешь, в моем дому
Похуже твоего!
Мне старший зять ребро сломал,
Середний зять клубок украл,
Клубок плевок, да дело в том, -
Полтинник был замотан в нем,
А младший зять все нож берет,
Того гляди, убьет, убьет!..

«Ну полно, полно, миленькой!
Ну, не сердись! - за валиком
Неподалеку слышится, -
Я ничего... пойдем!»
Такая ночь бедовая!
Направо ли, налево ли
С дороги поглядишь:
Идут дружненько парочки,
Не к той ли роще правятся?
Та роща манит всякого,
В той роще голосистые
Соловушки поют...

Дорога многолюдная
Что позже - безобразнее:
Все чаще попадаются
Избитые, ползущие,
Лежащие пластом.
Без ругани, как водится,
Словечко не промолвится,
Шальная, непотребная,
Слышней всего она!
У кабаков смятение,
Подводы перепутались,
Испуганные лошади
Без седоков бегут;
Тут плачут дети малые,
Тоскуют жены, матери:
Легко ли из питейного
Дозваться мужиков?..

У столбика дорожного
Знакомый голос слышится,
Подходят наши странники
И видят: Веретенников
(Что башмачки козловые
Вавиле подарил)
Беседует с крестьянами.
Крестьяне открываются
Миляге по душе:
Похвалит Павел песенку -
Пять раз споют, записывай!
Понравится пословица -
Пословицу пиши!
Позаписав достаточно,
Сказал им Веретенников:
«Умны крестьяне русские,
Одно нехорошо,
Что пьют до одурения,
Во рвы, в канавы валятся -
Обидно поглядеть!»

Крестьяне речь ту слушали,
Поддакивали барину.
Павлуша что-то в книжечку
Хотел уже писать,
Да выискался пьяненький
Мужик, - он против барина
На животе лежал,
В глаза ему поглядывал,
Помалчивал - да вдруг
Как вскочит! Прямо к барину -
Хвать карандаш из рук!
- Постой, башка порожняя!
Шальных вестей, бессовестных
Про нас не разноси!
Чему ты позавидовал!
Что веселится бедная
Крестьянская душа?
Пьем много мы по времени,
А больше мы работаем,
Нас пьяных много видится,
А больше трезвых нас.
По деревням ты хаживал?
Возьмем ведерко с водкою,
Пойдем-ка по избам:
В одной, в другой навалятся,
А в третьей не притронутся -
У нас на семью пьющую
Непьющая семья!
Не пьют, а так же маются,
Уж лучше б пили, глупые,
Да совесть такова...
Чудно смотреть, как ввалится
В такую избу трезвую
Мужицкая беда, -
И не глядел бы!.. Видывал
В страду деревни русские?
В питейном, что ль, народ?
У нас поля обширные,
А не гораздо щедрые,
Скажи-ка, чьей рукой
С весны они оденутся,
А осенью разденутся?
Встречал ты мужика
После работы вечером?
На пожне гору добрую
Поставил, съел с горошину:
«Эй! богатырь! соломинкой
Сшибу, посторонись!»

Крестьяне, как заметили,
Что не обидны барину
Якимовы слова,
И сами согласилися
С Якимом: - Слово верное:
Нам подобает пить!
Пьем - значит, силу чувствуем!
Придет печаль великая,
Как перестанем пить!..
Работа не свалила бы,
Беда не одолела бы,
Нас хмель не одолит!
Не так ли?

«Да, Бог милостив!»

Ну, выпей с нами чарочку!

Достали водки, выпили.
Якиму Веретенников
Два шкалика поднес.

Ай барин! не прогневался,
Разумная головушка!
(Сказал ему Яким.)
Разумной-то головушке
Как не понять крестьянина?
А свиньи ходят пó земи -
Не видят неба век!..

Вдруг песня хором грянула
Удалая, согласная:
Десятка три молодчиков,
Хмельненьки, а не валятся,
Идут рядком, поют,
Поют про Волгу-матушку,
Про удаль молодецкую,
Про девичью красу.
Притихла вся дороженька,
Одна та песня складная
Широко, вольно катится,
Как рожь под ветром стелется,
По сердцу по крестьянскому
Идет огнем-тоской!..
Под песню ту удалую
Раздумалась, расплакалась
Молодушка одна:
«Мой век - что день без солнышка,
Мой век - что ночь без месяца,
А я, млада-младешенька,
Что борзый конь на привязи,
Что ласточка без крыл!
Мой старый муж, ревнивый муж,
Напился пьян, храпом храпит,
Меня, младу-младешеньку,
И сонный сторожит!»
Так плакалась молодушка
Да с возу вдруг и спрыгнула!
«Куда?» - кричит ревнивый муж,
Привстал - и бабу за косу,
Как редьку за вихор!

Ой! ночка, ночка пьяная!
Не светлая, а звездная,
Не жаркая, а с ласковым
Весенним ветерком!
И нашим добрым молодцам
Ты даром не прошла!
Сгрустнулось им по женушкам,
Оно и правда: с женушкой
Теперь бы веселей!
Иван кричит: «Я спать хочу»,
А Марьюшка: - И я с тобой! -
Иван кричит: «Постель узка»,
А Марьюшка: - Уляжемся! -
Иван кричит: «Ой, холодно»,
А Марьюшка: - Угреемся! -
Как вспомнили ту песенку,
Без слова - согласилися
Ларец свой попытать.

Одна, зачем Бог ведает,
Меж полем и дорогою
Густая липа выросла.
Под ней присели странники
И осторожно молвили:
«Эй! скатерть самобраная,
Попотчуй мужиков!»

И скатерть развернулася,
Откудова ни взялися
Две дюжие руки:
Ведро вина поставили,
Горой наклали хлебушка
И спрятались опять.

Крестьяне подкрепилися,
Роман за караульного
Остался у ведра,
А прочие вмешалися
В толпу - искать счастливого:
Им крепко захотелося
Скорей попасть домой...

Поэма Николая Алексеевича Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» имеет свою уникальную особенность. Все названия деревень и имена героев ярко отражают сущность происходящего. В первой главе читатель может познакомиться с семью мужиками из сел «Заплатово», «Дыряево», «Разутово», «Знобишино», «Горелово», «Неелово», «Неурожайко», которые спорят, кому на Руси хорошо живется, и никак не могут прийти к согласию. Никто даже не собирается уступать другому… Так необычно начинается произведение, которое Николай Некрасов задумал для того, чтобы, как он пишет, «изложить в связном рассказе всё, что знает о народе, всё, что привелось услыхать из уст его…»

История создания поэмы

Над своим произведением Николай Некрасов начал работать в начале 1860 годов и закончил первую часть через пять лет. Пролог напечатали в январской книжке журнала «Современник» за 1866 год. Затем начался кропотливый труд над второй частью, которая называлась «Последыш» и была издана в 1972 году. Третья часть под названием «Крестьянка» увидела свет в 1973 году, а четвертая «Пир – на весь мир» – осенью 1976, то есть через три года. Жаль, автору легендарной эпопеи так и не удалось полностью окончить задуманное – написание поэмы прервала безвременная кончина – в 1877 году. Однако, и спустя 140 лет это произведение остается важным для людей, его читают и изучают как дети, так и взрослые. Поэма «Кому на Руси жить хорошо» входит в обязательную школьную программу.

Часть 1. Пролог: кто на Руси самый счастливый

Итак, пролог рассказывает, как семеро мужиков встречаются на столбовой дороге, а затем отправляются в путешествие, чтобы найти счастливого человека. Кому на Руси живется вольно, счастливо и весело – вот главный вопрос любопытных путников. Каждый, споря с другим, считает, что именно он прав. Роман кричит, что самая хорошая жизнь у помещика, Демьян утверждает, что замечательно живется чиновнику, Лука доказывает, что все-таки попу, остальные тоже выражают свое мнение: «вельможному боярину», «купчине толстопузому», «министру государеву» или же царю.

Такое разногласие приводит к нелепой драке, которую наблюдают птицы и животные. Интересно читать, как автор отображает их удивление происходящим. Даже корова «пришла к костру, уставила глаза на мужиков, шальных речей послушала и начала, сердечная, мычать, мычать, мычать!..»

Наконец, намяв друг другу бока, мужики образумились. Они увидели крохотного птенчика пеночки, подлетевшего к костру, и Пахом взял его в руки. Путники начали завидовать маленькой пичужке, которая может полететь куда захочет. Рассуждали о том, чего хочется каждому, как вдруг… птица заговорила человеческим голосом, прося отпустить на свободу птенчика и обещая за него большой выкуп.

Птичка показала мужикам дорогу туда, где закопана настоящая скатерть-самобранка. Вот это да! Теперь уж точно можно жить-не тужить. Но сообразительные странники попросили еще и о том, чтобы на них не снашивалась одежда. «И это сделает самобранная скатерть» –сказала пеночка. И выполнила свое обещание.

Началась у мужиков жизнь сытая и веселая. Вот только главный вопрос они пока не разрешили: кому же все-таки хорошо живется на Руси. И решили друзья не возвращаться к семьям, пока не отыщут ответ на него.

Глава 1. Поп

По дороге мужики встретили священника и, поклонившись низко, попросили ответить «по совести, без смеху и без хитрости», действительно хорошо ли ему живется на Руси. То, что рассказал поп, развеяло представления семерых любопытных о его счастливой жизни. Как бы суровы ни были обстоятельства – глухая осенняя ночь, или лютый мороз, или вешнее половодье – приходится батюшке идти туда, куда его зовут, не споря и не прекословя. Работа не из легких, к тому же стоны отходящих в мир иной людей, плач сирот и рыдание вдов совершенно расстраивают покой души священника. И только внешне кажется, что поп в почете. На самом деле нередко он – мишень для насмешек простого народа.

Глава 2. Сельская ярмонка

Дальше дорога ведет целеустремленных странников в другие деревни, которые почему-то оказываются пустыми. Причина в том, что весь народ на ярмарке, в селе Кузьминское. И решено отправиться туда, чтобы расспросить людей о счастье.

Быт села вызвал у мужиков не очень приятные чувства: вокруг много пьяных, везде грязно, уныло, неуютно. На ярмарке торгуют и книгами, но низкопробными, Белинского и Гоголя здесь не найти.

К вечеру все становятся настолько пьяными, что, кажется, шатается даже церковь с колокольней.

Глава 3. Пьяная ночь

Ночью мужики снова в пути. Они слышат разговоры пьяных людей. Вдруг внимание привлекает Павлуша Веретенников, который делает записи в блокноте. Он собирает крестьянские песни и поговорки, а также их истории. После того, как все, сказанное запечатлено на бумаге, Веретенников начинает упрекать собравшийся народ за пьянство, на что слышит возражения: «пьет крестьянин в основном потому что у него горе, и поэтому нельзя, даже грех упрекать за это.

Глава 4. Счастливые

Мужики не отступают от своей цели – во что бы то ни стало найти счастливого человека. Они обещают наградить ведром водки того, кто расскажет, что именно ему вольготно и весело живется на Руси. На такое «заманчивое» предложение клюют любители выпить. Но как ни стараются красочно расписать хмурые житейские будни желающие напиться даром, ничего у них не выходит. Истории старухи, у которой уродилось до тысячи реп, дьячка, радующегося, когда ему нальют косушечку; разбитого параличом бывший дворового, сорок лет лизавшего у барина тарелки с лучшим французским трюфелем, отнюдь не впечатляют упорных искателей счастливого на Русской земле.

Глава 5. Помещик.

Может, здесь им улыбнется удача – предполагали искатели счастливого русского человека, встретив на дороге помещика Гаврилу Афанасьича Оболта-Оболдуева. Сначала он испугался, думая, что увидел разбойников, но узнав о необычном желании семерых мужиков, преградивших ему дорогу, успокоился, засмеялся и поведал свою историю.

Может, прежде помещик и считал себя счастливым, но только не теперь. Ведь в былые времена Гавриил Афанасьевич был владельцем всей округи, целого полка прислуги и устраивал праздники с театральными представлениями и танцами. Даже крестьян молиться в барский дом по праздникам не гнушался приглашать. Теперь же все изменилось: родовое поместье Оболта-Оболдуева продано за долги, ведь, оставшись без умеющих обрабатывать землю крестьян не привыкший трудиться помещик терпел большие убытки, что и привело к плачевному исходу.

Часть 2. Последыш

На следующий день путешественники вышли на берег Волги, где увидели большой сенокосный луг. Не успели они разговориться с местными жителями, как заметили у причала три лодки. Оказывается, это дворянская семья: два барина с женами, их дети, прислуга и седой старичок-барин по фамилии Утятин. Все в этой семье, к удивлению путников, происходит по такому сценарию, будто бы и не было отмены крепостного права. Оказывается, Утятин сильно рассердился, когда узнал, что крестьянам дали волю и слег с ударом, пригрозив лишить сыновей наследства. Чтобы этого не случилось, они придумали хитрый план: подговорили крестьян, чтобы те подыграли помещику, выдавая себя за крепостных. В награду же пообещали после смерти барина лучшие луга.

Утятин, услышав, что крестьяне остаются при нем, воспрянул духом, и началась комедия. Некоторым даже понравилась роль крепостных, а вот Агап Петров не смог смириться с позорной участью и высказал помещику все в лицо. За это князь приговорил его к порке. Крестьяне и здесь сыграли роль: повели «непокорного» в конюшню, поставили перед ним вино и попросили кричать громче, для видимости. Увы, Агап не вынес такого унижения, сильно напился и в ту же ночь умер.

Далее Последыш (князь Утятин) устраивает пир, где, едва шевеля языком, произносит речь о преимуществах и пользе крепостного права. После этого он ложится в лодку и испускает дух. Все рады, что наконец-то избавились от старика-тирана, однако, наследники даже не собираются выполнять свое обещание, данное тем, кто играл роль крепостных. Надежды крестьян не оправдались: лугов им никто так и не подарил.

Часть 3. Крестьянка.

Уже не надеясь найти счастливого человека среди мужчин, странники решили спросить женщин. И из уст крестьянки по имени Корчагина Матрена Тимофеевна слышат очень грустную и, можно сказать, страшную историю. Только в родительском доме она была счастлива, а дальше, когда вышла замуж за Филиппа, румяного и сильного парня, началась тяжелая жизнь. Любовь длилась недолго, потому что муж уехал на заработки, оставив молодую жену со своей семьей. Матрена работает не покладая рук и не видит поддержки ни от кого, кроме старика Савелия, который доживает век после каторги, длившейся двадцать лет. Только одна радость появляется в её нелегкой судьбе – сын Демушка. Но вдруг на женщину обрушилась страшная беда: невозможно даже представить, что случилось с ребенком по причине того, что свекровь не разрешила невестке брать его с собой в поле. По недосмотру деда мальчика съедают свиньи. Какое горе матери! Она все время оплакивает Демушку, хотя в семье родились и другие дети. Ради них женщина жертвует собой, например, принимает на себя наказание, когда сына Федота хотят выпороть за овцу, которую унесли волки. Когда Матрена носила во чреве еще одного сына, Лидора, её мужа несправедливо забрали в солдаты, и жене пришлось ехать в город, искать правды. Хорошо, что ей помогла тогда губернаторша, Елена Александровна. Кстати, в приемной Матрена и родила сыночка.

Да, нелегкой была жизнь у той, которую в деревне прозвали «счастливицей»: ей постоянно приходилось бороться и за себя, и за детей, и за мужа.

Часть 4. Пир на весь мир.

В конце села Валахчина проходил пир, куда были собраны все: и мужики-странники, и Влас-староста, и Клим Яковлевич. Среди празднующих – два семинариста, простые, добрые парни – Саввушка и Гриша Добросклонов. Они поют веселые песни и рассказывают различные истории. Делают это потому, что так просят простые люди. С пятнадцати лет Гриша твердо знает, что посвятит жизнь счастью русского народа. Он поет песню о великой и могучей стране под названием Русь. Не это ли тот счастливец, которого так упорно искали путники? Ведь он ясно видит цель своей жизни – в служении обездоленному народу. К сожалению, Николай Алексеевич Некрасов безвременно скончался, не успев дописать поэму до конца (по замыслу автора мужики должны были отправиться в Петербург). Но размышления семи странников совпадают с мыслью Добросклонова, думающем о том, чтобы вольготно и весело на Руси жилось каждому крестьянину. В этом и был главный замысел автора.

Поэма Николая Алексеевича Некрасова стала легендарной, символом борьбы за счастливые будни простых людей, а также итогом размышлений автора о судьбах крестьянства.

Анализ поэмы «Кому на Руси жить хорошо» (Некрасов). Н.А

Жанр, род, направление

Композиция

О чем поэма?

Главные герои и их характеристика

Тема

Проблематика

Идея произведения

Конец

Вывод

Критика

Читать краткое содержание Кому на Руси жить хорошо Некрасова по главам

Часть 1. Пролог

Глава 1. Поп

Глава 2. Сельская Ярмарка

Глава 3. Пьяная ночь

Глава 4. Счастливые

Глава 5. Помещик

Часть 2. Последыш

Часть 3. Крестьянка

Глава 1. До замужества

Глава 2. Песни

Глава 3. Савелий, богатырь святорусский

Глава 4. Демушка

Глава 5. Вотчина

Глава 6. Трудный год

Картинка или рисунок Кому на Руси жить хорошо

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Николай Алексеевич НекрасовКому на Руси жить хорошо

* * *

Ю. Лебедев Русская одиссея

1

2

3

История создания поэмы

Часть 1. Пролог: кто на Руси самый счастливый

Глава 1. Поп

Глава 2. Сельская ярмонка

Глава 3. Пьяная ночь

Глава 4. Счастливые

Глава 5. Помещик.

Часть 2. Последыш

Часть 3. Крестьянка.

Часть 4. Пир на весь мир.

Николай Алексеевич Некрасов
Кому на Руси жить хорошо

Ю. Лебедев
Русская одиссея