Как в старину исполнялись былины. Формы проявления фольклорного сознания

Слово БЫЛИНЫ происходит от слова БЫЛЬ.

Былины - это песни, в которых поется о том, что произошло в давнем времени. Былины, как мифы, не имеют авторов. Они создавались народом, исполнялись народными сказителями по памяти, как сохранилось от предков. Каждая былина, прежде чем попасть в книгу, была записана от какого-либо исполнителя. На Севере былины называли старинами, старинками. Как видим, и былины, и старины - слова, обозначающие то, что когда-то произошло, что привлекло к себе внимание, запомнилось и осталось в памяти народа.

В былинах много исторически достоверных примет. В них воспевается Киев-град, упоминается Чернигов, Муром, Галич и другие древнерусские города. В ряде былин события разворачиваются в древнем Новгороде. Былины настолько достоверен в деталях реальной жизни, что по их описаниям историки восстанавливают старинный облик зданий, судят о том, как жили наши предки. Однако нельзя думать, что в былинах все изображается так, как было в действительности. В былинах много вымысла, фантазии. В них мы встречаем много отголосков мифов, сказок. Былины - это поэтические художественные произведения. Они правдивы не в исторических фактах, но в народном понимании истории, народном представлении о долге, чести, справедливости.

Прежде всего былины - это героические песни о подвигах сильных, могучих защитников русской земли. В большинстве былин изображен мир Киевской Руси. Группа (цикл) былин, посвещенных событиям, связанным с Киевом, называется КИЕВСКИМИ. Другая группа былин - былины НОВГОРОДСКИЕ. В них изображена жизнь второго центра Древней Руси - Новгорода, герои этих былин - новгородцы. В них нет изображения вражеских нашествий, битв, они рисуют мирную жизнь. Это объясняется историческими условиями. Новгород был вольным городом, власть князя в нем была ограничена, многие вопросы общей жизни решались на новгородском вече. Находясь на выгодном торговом пути, Новгород вел большую торговлю со многими странами Европы. На его земли не нападали степные кочевники, его мало коснулось монголо-татарское нашествие.

Былины поэтически передают представления народа о событиях IX - XVII столетий. Как же сохранились они до наших дней?

"Открытие" былин

Первый сборник былин вышел в Москве в 1804 году под названием "Древние российские стихотворения". Впоследствии он переиздавался с добавлением к названию: "собранные Киршею Даниловым". Кто такой Кирша Данилов, до сих пор определенно не установлено. Это мог быть собиратель былин, или знаток и исполнитель, сам записавший известные ему былины, или человек, которому принадлежал рукописный сборник. Исследователи рукописи считают, что сборник составлен в середине XVIII века где-то в Сибири. Знаменитый сборник переиздавался 8 раз и оставался единственной книгой былин вплоть до середины XIX века. В это время былины были как бы заново открыты в живом исполнении.

Открытие "живых" былин принадлежит Павлу Николаевичу Рыбникову, сосланному в Олонецкий край (недалеко от Петербурга) в 60-х годах. Впервые Рыбников услышал живое исполнение былин на берегу Олонецкого озера: "Меня разбудили странные звуки: до того я много слыхал и песен, и стихов духовных, а такого напева не слыхивал. Живой, причудливый и веселый, порой он становился быстрее, порой обрывался и ладом своим напоминал что-то стародавнее, забытое нашим поколением. Долго не хотелось проснуться и вслушаться в отдельные слова песни: так радостно было оставаться во власти совершенно нового впечатления. Сквозь дрему я рассмотрел, что шагах в трех от меня сидит несколько крестьян, а поет-то седой старик с окладистою белою бородою, быстрыми глазами и добродушным выражением на лице. Присев на корточки у потухавшего огня, он оборачивался то к одному соседу, то к другому и пел свою песню, прерывая ее иногда усмешкою. Кончил певец и начал петь другую песню, тут я разобрал, что поется былина о Садке-купце, богатом госте. Разумеется, я сейчас же был на ногах, уговорил крестьянина повторить пропетое и записал с его слов".

Позже, в 80-х годах, начинает печататься выпуск "Песен, собранных П.В. Киреевским". Петр Васильевич Киреевский - один из самых известных собирателей русского фольклора. Он сумел объединить вокруг себя многих выдающихся деятелей культуры. Достаточно сказать, что фольклорные материалы ему передавали А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, А.В. Кольцов. Свою собирательскую работу П.В.Киреевский начал еще в 30-е годы XIX века. В его выпусках собраны былины, записанные в разных местностях России: в Сибири, на Урале, в Поволжье, в ряде губерний средней России, а также в Олонецком крае.

Итак, мы познакомились с тем, как были "открыты" былины, как благодаря собирателям-фольклористам былины попали в научные сборники, чтобы затем их могли прочитать тысячи любителей фольклора.

Былины как вид эпической поэзии

Былины относятся к эпосу. Эпос - героические сказания, песни. Эпическая поэзия - одна из самых древних форм устной словесности. Былина как разновидность эпоса имеет особую поэтическую форму. Мы познакомимся с ее основными элементами:

Былинное пространство и время;

Былинный сюжет - изображение событий в развитии;

Былинный герой;

Построение (композиция) былины;

Художественные приемы (повторы, гипербола, эпитеты, язык);

Стих былины (понятие о тоническом стихе), основные напевы.

Мир в былине

- (художественное пространство и время былины)

Художественное пространство былины причудливо соединяет историческое и вымышленное описание мира, в котором разворачиваются события. Исторически узнаваем мир Древней Руси (Киев, Новгород, Чернигов, князь Владимир, печенеги, половцы - разорители русской земли). Но этот мир очень далек от реальности. Фантастичность, вымысел создают на основе реального мира мир поэтический, условный. Но и фантастичность, условность построения мира в былине имеют свои строгие законы.

Основой былинного мира являются три составляющие - "свой" мир (государство, город, семья) - враг-захватчик - герой-защитник.

Присмотримся к пространственной картине в былине "Илья Муромец и Сокольник". Действие происходит на богатырской заставе, Илья Муромец ранним утром обозревает пространство вокруг заставы:

Да смотрел он под сторону восточную, -
Да и стоит-то-де наш там стольный Киев-град;
Да смотрел он под сторону под летную, -
Да стоят там луга да там зеленыи;
Да глядел он под сторону под западну, -
Да стоят там да лесы темныи;
Да смотрел он под сторону под северну, -
Да стоят-то-де там да ледяны горы;
Да смотрел он под сторону в полуночу, -
Да стоит-то-де нашо да синё морё,
Да и стоит-то-де нашо там чисто полё,
Сорочинско-де словно наше Кулигово.

Обратите внимание на всеохватность картины. Грандиозная панорама охватывает не одно видимое глазу пространство, но чуть ли не всю землю, и застава тем самым оказывается ее центром. Русская земля - "своя" для былины, центр мирового пространства. Уже в этой картине мира мы встречаемся с гиперболой - характерным былинным приемом, суть которого в крайнем преувеличении, укрупнении изображаемого.

Простор, широта пространства свойственны былинному миру. Не только земное (горизонтальное) пространство входит в него. Часто перед нами раскрывается мир в мифологической трехчастной картине:

Высота ли, высота поднебесная,
Глубота, глубота окиян-море,
Широко раздолье по всей земли,
Глубоки омуты днепровские.

Былинный мир строится на противопоставлении "своего" и "чужого". Описание "чужого" мира опирается как на мифологическую, сказочную основу (пространство, принадлежащее змею, чудищу), так и историческую (пространство врагов-кочевников, захватчиков - Золотая орда, "земля татарская", Литва).

"Чужая" земля - средоточие зла, опасности. Она отделена от "своей" преградами, фантастическими опасностями:

Голая железная степь -
Такова земля у коана, оказывается.
Железный тополь без коры -
Таково дерево кезера, оказывается.
Чёрная река с девяносто притоками -
Волнуясь, текла,
Девяностогранная чёрная гора
Высоко поднялась,
Девяносто больших долин внизу лежали.

Эпитеты "железная", "чёрная" характеризуют пространство как зловещее, связанное с темными силами. "Своя" земля предстает в ярких светлых красках, необъятности и величии мирного покоя.

В киевских былинах "своя" земля связывается с "землей святорусской", центр ее - с городом Киевом. Главная фигура этого центра - киевский князь Владимир. Это не летописный герой, образ его можно назвать условным, собирательным. Когда, в каких временных границах происходят события киевских былин, какова протяженность былинной истории - неизвестно. Можно лишь допустить, что к моменту выхода богатырей на арену исторических событий киевское княжеское государство уже существовало в своем сложившемся виде. Дворец князя - центральное место, где разворачивается действие, чаще всего во время пира. Все сходятся вместе в это время - князья, бояре, купцы, духовенство, крестьяне, наконец, богатыри. Здесь каждому сословию - свое место, своя чаша "по роду", свое княжеское отношение.

Пространство в былине всегда соучастник действия: на перекрестках дорог происходят решающие встречи героев, около них попадаются камни с предупредительными надписями, одинокие деревья с вещими птицами на них, ямы или рвы, в которые попадает конь героя. Горы чаще всего связаны с враждебными силами, с миром смерти - они преграждают путь герою, грозят его уничтожить. Но иногда именно в горах герой получает богатырскую силу. Реки тоже играют очень важную роль в былинах. Река может быть препятствием, испытанием. Поединки часто происходят на мосту через реку - границе двух миров ("своего" и "чужого").

Время в былине, как и пространство, соединяет в себе фантастические и исторические признаки. Былина рассказывает о событии как о реальном, происходившем в давние исторические времена. Когда и как давно было то время - понять невозможно. Сказитель, певец, рассказывая о минувшем, отзывается о нем, живо оценивает происходившее, тем самым соединяет прошедшее с настоящим. Давнее время как бы заново разворачивается, возникает перед слушателями.

В самой былине время очень неопределенно - оно способно растягиваться и сжиматься, ускоряться и замедлять свой бег, "исчезать" и вновь появляться. Время в былине течет только вперед и соотносится только с одним рядом событий. В одно и то же время не могут происходить события в разных местах и с разными героями. Былинный рассказ строго следит за одним героем, либо переходит от одного к другому. В таком случае время для героя, о котором в данный момент не рассказывается, останавливается. Так, например, в былине "Илья Муромец и сын" Сокольник, узнав тайну своего рождения, возвращается домой, чтобы расправиться с матерью. После этого он приезжает на прежнее место и застает Илью Муромца в том же состоянии, в каком оставил его. Для Ильи, пока Сокольник действовал, время остановилось.

Часто время, как и пространство, гиперболизировано, неправдоподобно завышено: это относится к длительности поединков, поездок, разлук, заточений. Гиперболизируются отрезки времени, которые по своему характеру не могут длиться долго: "на девяносто лет пир устроили", "на девять лет свадьбу устроили, семь лет веселились".

Герой часто преодолевает пространство необыкновенно быстро, вопреки обычному сроку:

Конь под ним месячный путь
За полдня проходит,
Драгоценный конь годичный путь
За сутки проходит.

Одна из особенностей времени - "постоянный" возраст богатыря (Илья - "старый казак", Алеша - "млад"). Время роста предельно сокращено для богатыря, но и в нем поступки не соответствуют возрасту ("шести лет я сел на коня").

Время суток всегда связано с определенными событиями: утренний час знаменует начало каких-то важных дел, сон - время предсказаний, значима ночь перед важными событием и т.д.

Герой былины

Основное качество былинного героя - "богатырство". Это огромная, фантастическая сила. Внешне богатырь - обыкновенный человек, соразмерный окружающему человеческому миру, но он обладает сверхъестественной физической силой. Внешне богатыри явно проигрывают рядом с будущим соперником (Идолищем, Соловьём-разбойником), но именно "нормальный" человек-богатырь противостоит чудовищу, чужеземному богатырю, вражеским полчищам и побеждает их один или во главе небольшой богатырской дружины.

В основе своей богатырская сила составляет единство трех величин: возможностей самого богатыря, особенных качеств его коня и чудесных свойств оружия. Утрата коня приводит его хозяина на край гибели, и конь же чудесным образом спасает его, помогает излечится от ран, возвращает его к богатырским делам.

Добывание коня - важнейшее дело в богатырской жизни. Герой должен найти или вырастить единственного коня, ему предназначенного, в этом ему помогают другие герои, обладающие вещим знанием. Нераздельность богатыря и коня подчеркивается тем, что и богатырь должен соответствовать своему коню: особым образом ухаживать за ним, уметь укротить его, понимать его поведение. В былине "Первые подвиги Ильи Муромца" богатырю предстоит сдвинуть камень, чтобы найти предназначенного ему коня вместе с оружием, вышедший из-под камня конь спрашивает Илью, сможет ли он им владеть, и богатырь тут же показывает свое умение.

Возможности коня оказываются частью богатырской силы. Он проявляет свои фантастические способности, пока не отъединен от хозяина. Он участвует в уничтожении врага, но его принадлежность к богатырскому миру проявляется не только в его физической силе и умении воевать - он мудр и прозорлив, часто наделен речью и даром предвидения, предупреждает хозяина о предстоящих опасностях и возможной беде.

Оружие становится силой лишь в руках богатыря. В былинах оружие иногда обладает своей особой силой, но все-таки главным является подвиг богатыря. Это отличает сказочное оружие от былинного. Главное дело богатырь совершает сам.

В отличие от сказочного героя, истинная сущность которого долгое время оказывается скрытой под разными личинами, былинный герой рано заявляет о себе. Богатырское детство, отмеченное необыкновенно быстрым ростом младенца, проявлением физической мощи, богатырскими "шалостями", ранними мужскими занятиями (охота, война). К богатырским подвигам герой может приступить лишь по достижению известного возраста. Он совершает свой подвиг лишь в назначенный срок. Иногда богатырь владеет силой не с самого начала, но получает ее позже, как, например, Илья Муромец.

Главное содержание биографии былинных героев составляют их богатырские деяния, подвиги. Именно в них сосредоточен основной смысл былины. Поединок - центральный момент в богатырской истории. Иногда поединок ведется богатырем против огромного вражеского войска. Такая борьба сопровождается временным поражением, которое терпит герой, не слушая предупреждения, нарушая запрет. Так, Илья Муромец, действуя первоначально с успехом против полчищ Калина-царя, не слушает предупреждения коня и попадает в плен. Временное разъединение с конем лишает богатыря фантастической силы. Но богатырь устоял при встрече с чужеземным царем, не поддался на его предложения и посулы, и это возвращает ему прежние силы: он рвет "оковы железные", пробивается сквозь полчища врагов, соединяется с конем. К сражению подключаются другие богатыри и в этот раз герой побеждает.

Часто враг, принадлежащий к чужому миру, наделен особыми качествами, и для победы над ним мало одной физической силы. Богатырю помогает еще святая сила: Добрыне "случайно" попадается под руку "шапка земли греческой", с помощью которой он поражает Змея, Соколик тоже "случайно" попадает ножом в крест на груди Ильи Муромца, что предотвращает гибель богатыря. Чудесная помощь приходит в тот момент, когда герою грозит гибель.

Противник никогда не рисуется более слабым, чем герой: у них либо одинаковая сила, либо известно, что противник заведомо сильнее (или считает себя сильнее).

В некоторых былинах герой меняет облик, выдает себя до поединка за другого. В былине об Илье Муромце и Идолище Илья приходит в город, где хозяйничает Идолище, изменив облик: он меняется платьем и снаряжением со старцем - пилигримом Иванищем. Это не просто маскировка, но обозначение того, что Илья приобщается к святой силе (Иванище возвращается из паломничества в Иерусалим).

Подвиги богатырей всегда служат освобождению, защите родной земли, своего края (уничтожение вражеского нашествия, освобождение своей земли от чужеземного ига, сопротивление ему, освободительные походы в чужую землю, спасение невольников из плена и т.д.). Богатырь восстанавливает справедливость, поражая зло, которое, казалось, победило.

В былинах киевского цикла главные богатыри - Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович приходят в Киев из Мурома, Рязани, Ростова. Киев воспринимался как центр Русской земли, как воплощение ее государства. Характерно, что главные богатыри не принадлежат к знати: Илья - сын крестьянина, Алеша - сын священника, Добрыня - сын рязанского богатыря. Не обладая никакими особыми званиями, богатыри - непременные частники дворцовых пиршеств, где подчас играют главную роль: их поведение, их слова за столом часто определяют дальнейший ход событий. Иногда богатыри получают задания от князя и даже против собственного желания отправляются на их выполнение. Здесь богатыри выступают как подданные правителя. В других случаях богатыри сами вызываются решить дело, которое не под силу княжескому окружению. Богатыри берегут свое звание, с которым связаны их независимость, самостоятельность, смелость поведения. По ходу событий им часто предлагают обогащение, получение власти (князь готов наградить их), но в отличие от сказочного героя, который в конце обретает высокое положение (часто становится царем), богатыри всегда остаются в своем прежнем состоянии.

У героя в былине есть неизменные правила поведения:

Герой при встрече с противником, как правило, действует прямолинейно и открыто (в редких случаях он прибегает к хитрости);

Герой никогда не пойдет на обман, вероломство, не поступится своим словом;

Герой всегда откликается на любой призыв "своих" и на любой вызов противника;

Герой действует непреклонно, целеустремленно и из возможных путей выбирает самый опасный;

Герой действует вопреки предупреждениям, запретам, предсказаниям;

Герой всегда почитает обычаи своей земли, семьи и рода.

Основные сюжетные темы былин:

Борьба героя с чудовищем,

Защита города от вражеской осады,

Борьба героя с чужеземным богатырем,

Отпор вражескому нашествию,

Сватовство героя, помощь героя в сватовстве,

Борьба героя за возращение похищенной жены,

Спасение героем сестры, брата, матери.

В центре былины обязательно находится борьба противостоящих сил и победа "своей" силы, воплощенной в образе богатыря.

Построение былины (композиция), былинный стих, основные художественные средства

Былины - песни, но песни особые. Еще их называют ЭПИЧЕСКИМИ ПЕСНЯМИ, то есть песнями, которые рассказывают о каких-либо событиях, объединенных между собою одними и теми же героями. События, изображенные в развитии, называются СЮЖЕТОМ. В былинах сюжет имеет определенное построение (КОМПОЗИЦИЮ).

Часто былины начинаются с запева, прямо не связанного с содержанием, но настраивающего слушателей на определенный лад. Далее следует краткое вступление - зачин, где указывается время и место действия:

Как во славном городе во Киеве,
У ласкового князя у Владимира
Было пированьице - почестен пир...

Потом следует основная часть былин - повествование о подвиге. Действие развивается неторопливо вплоть до своего пика, высшего напряжения - КУЛЬМИНАЦИИ. Развязка действия наступает мгновенно, в ней изображается поражение врага. Былину, как правило, венчает концовка, например:

Тут Илье и славу поют

Ай теперь ему, да после этого,
А теперь Садку да славу поют

Одно из непременных художественных средств былин - ПОВТОРЫ. Повторяются отдельные слова, строки, описания событий - прибытия и приема гостей, поединков, плачей, зловещих предзнаменований и пророческих снов. Так, в былине "Илья Муромец и Соловей Разбойник" четыре раза встречается описание страшного свиста Соловья, и от этих повторений сила разбойника кажется еще более могучей. Дорога Ильи Муромца в Киев представляется еще более трудной, когда мы встречаем повторение слова "заколодела":

Прямоезжая дорожка заколодела,
Заколодела дорожка, замуравела...

Повторения создают особую напевность и плавность былинной речи:

ВО свои берет ВО белы он ВО рученьки...
Да У славней У речки У Смородины...

Для былин характерны ГИПЕРБОЛЫ, которые как бы укрупняют изображение, помогают ярче, выразительнее показать силу и подвиг богатырей. Сила богатыря невероятно преувеличена: например, Илья Муромец легко, как перышко лебединое, поднимает палицу весом в 90 пудов. Взмахом руки он валит наземь полчища врагов. Добрыня играет на гуслях в Киеве, а напев слышен в Царьграде. Богатырский конь Ильи скачет "выше дерева стоячего, чуть пониже облака ходячего". Так же преувеличенно рисуются в былинах и враги. Обычно богатырь сталкивается с несметными полчищами, которые "серому волку в три дня не обскакать", "черному ворону в день не облететь".

При помощи ЭПИТЕТОВ создавался особый - былинный, героический - поэтический мир. Богатырь определяется как святорусский, могучий; князь Владимир - как ласковый, славный, светлое солнце, красно солнышко. Враг называется поганым, злым, проклятым, безбожным. Определяемое слово часто употребляется с одним и тем же эпитетом. Такие эпитеты называются ПОСТОЯННЫМИ. Например: буйна голова, ретиво сердце, булатный меч, ноги резвые, кровь горячая, слезы горючие.

Даже суффиксы играют большую роль в изображении поэтического мира былин, они определяют и отношение исполнителя к своим героям Уменьшительно-ласкательными суффиксами награждались любимые герои - Илюшенька, Добрынюшка, Алешенька; уничижительными и увеличительными их противники - Идолище, Змеище.

Былины пелись особым образом. Существет много напевов былин. Они зависят и от местности, где былины создавались, и от манеры того или иного певца-сказителя. Читать былины совсем непросто. Произносить былинный стих так, как мы произносим современный, невозможно. Это объясняется тем, что былины созданы так называемым ТОНИЧЕСКИМ стихом (его еще называют былинным, народным). В произведениях, созданных тоническим стихом, в стихотворных строках может быть разное количество слогов, но должно быть примерно равное количество ударений. Например:

Как скакал-то Илья да со добра коня
Припадал-то он ко матушке сырой земле:
Как стучит ведь матушка сыра земля
Да под той же как сторонушкой восточной.

Во всех четырех стихах в этом былинном отрывке по три ударения, хотя количество слогов в стихах и количество слогов между ударениями не всегда равное. При чтении очень важно иметь в виду, что в былинном стихе первое ударение, как правило, падает на третий слог от начала, а последнее - на третий слог от конца.

Вопросы и задания: 1. По какому плану строится былина? Выделите основные части в былинах "Илья Муромец и Святогор", "Илья Муромец и Соловей Разбойник", "Добрыня и Змей". 2. Выпишите из прочитанных былин примеры повторений, гипербол, постоянных эпитетов. Каким целям они служат? 3. Найдите в былинах и сказках примеры постоянных эпитетов к словам:

леса........................ конь..................... дружинушка.......................

море....................... стрела................. головушка.........................

речка..................... лук....................... девица...............................

поле....................... гусли................... чудище..............................

солнце.................... молодец............... ворон...................................

Миф - сказка - былина - легенда

Сюжет о борьбе со змеем

Один из самых распространенных сюжетов о Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче - сюжет о борьбе со змеем. Этот сюжет относится к числу бродячих сюжетов, то есть сюжетов, которые встречаются в мифах, сказках, эпосе многих народов мира.

В цикле (группе) былин о Добрыне победа над Змеем Горынычем - центральная тема. Это первый и главный подвиг богатыря. Многие черты роднят былинного змея со сказочным. Как и в сказке, его жилище расположено где-то в пещерах, в горах; он также связан со стихиями огня и воды, имеет несколько голов. Вместе с тем есть и отличия. В сказке, как правило, змей похищает одного человека, с которым герой находится в родстве или собирается породниться (невеста). В былине Добрыня освобождает от змея "полоны российские", землю русскую. Змей приобретает черты, свойственные половецким кочевникам - главному врагу русских южных земель. Древнерусские летописи неоднократно описывают вероломство половцев, нарушение ими клятв и несоблюдение договоров. Важной чертой былинного змея является и то, что он противник христианства. Недаром в первый раз Добрыня побеждает его "шапкой земли греческой" - монашеским куколем, а во время второго боя со змеем он обращается с молитвой к Спасу, в некоторых былинах слышит ободряющий "глас с неба".

Таким образом, в облике змея сочетались конкретные черты "поганых" (т.е. язычников) половцев и черты "врага рода христианского". Исторические основы образа змея определяются тем, что многие былины о Добрыне и змее были созданы в пределах Рязанской земли. Рязанская земля, расположенная на границе Руси со степью, на всем протяжении XI-XII веков находилась под угрозой половецкого нападения. Долгое время важна была для древнерусского государства и борьба с язычеством. Отражение исторической основы - борьбы с половцами - встречаем мы и в былинах об Алеше Поповиче, в центре которых борьба Алеши с Тугариным. Он часто называется змеевичем или змей, но, как правило, не наделен внешностью змея. Тугарин иногда называется идолищем, чудищем. В нем подчеркивается громадность, небывалая величина. В некоторых былинах он прямо изображается великаном. Иногда певцы называют Тугарина "поганым татарином" или просто отмечают: "не нашей веры был". Подобно змею, Тугарин обладает способностью летать по поднебесью. Но, в отличие от змея, о крыльях которого часто вообще ничего не говорится, Тугарин подвязывает себе бумажные крылья или обладает конем с такими крыльями. Былины, где встречаются упоминания о бумажных крыльях, историки легко датируют (определяют время создания). Бумага появилась на Руси в XIV веке. Ее необычность и качество (летучесть, промокаемость) привлекли внимание создателей былин. Имя "Тугарин" имеет различные истолкования. Некоторые исследователи считают, что это имя произведено от имени половецкого хана - Тугор-кана. Другие полагают, что это имя в звуковом смысле образовано от общей формы слова "татарин"-Тугарин.

Наряду с историческими источниками для понимания сюжета о борьбе со змеем важно учитывать и мифологические, а также сказочные и легендарные. В мифах мы впервые встречаем образ змея, летающего по небу, выпускающего огненные стрелы, дышащего огнем. Летающий огненный змей в мифах связан с природными силами огня, молнии, громовой тучи-горы. В былинах змей выезжает на битву как вооруженный воин, на славном богатырском коне, на плече у него сидит черный ворон (похититель живой воды), а позади бежит хорт (собака = ветер). Но, перенося человеческие формы на облачный мир, миф расширял их до исполинских размеров. Отсюда возникли сказания о великанах, к кругу которых принадлежит и змей. О Тугарине Змеевиче сказка говорит: он был богатырь в вышину трех сажень, выпивал и съедал он так же много, как и великаны, поедающие небесных коров и опорожняющие целые бочки дождевой воды. Согласно с изменчивыми фантастическими формами, какие принимают облака в быстром полете, воображение видело в них чудовищ со многими головами и раскрытыми пастями. Сказки и мифы изображают драконов и змей с тремя, шестью, двенадцатью головами. Шум грозовой бури сравнивается с шипением змей. Огненный змей поднимает страшный "свист и шип", голос его подобен завыванию вихрей. Молнии уподоблялись стрелам, копьям и воинской палице. Это же уподобление относится к змею как воплощению громоносной тучи. Знаменательно и русское название мифического змея - Горыныч. Оно происходит от слова "гора", и отечественная форма обозначает его как сына горы. Тучи в мифах- небесные горы, рождающие извилистые змеи-молнии.

В народных легендах образ Добрыни причудливо соединяется с Егорием Храбрым - святым Георгием Победоносцем, побеждающим змея - воплощение дьявольского, языческого мира - с молитвой и Божьей помощью. Чудо о Георгии и Змие отразилось во множестве народных легенд о Егории Храбром, духовных песен, былин.

В русских сказках змий нередко заменяется Кощеем бессмертным. Значение того и другого совершенно одинаково. Кощей играет ту же роль скупого хранителя сокровищ, опасного похитителя, врага христианского мира. Оба они равно враждуют со сказочными героями и свободно заменяют друг друга, так что в одной и той же сказке в одном варианте действующим лицом является змей, а в другом Кощей.

Как мы видим, один и тот же сюжет о борьбе со змеем, проходя через мифы, сказки, легенды, былины по-своему раскрывается в каждом случае, но везде сохраняет память о злейшем враге рода человеческого, о неизбежной победе над ним в том случае, когда поединок становится правым делом (мифы, сказки), благословленным святой силой (былины, легенды)

Православный мир в былинах. Былинное житие святаго праведного Илии Муромца, Печерского

На создание былин во времена христианства большое влияние оказали народные легенды и духовные стихи.

"Свой" мир в былинах обретает облик "Святой Руси". Эпитет "русский" становится неотделимым от эпитета "православный" (на фоне иноверцев-кочевников). Святые места (Царьград и Иерусалим) не противопоставлены Русской земле как чужие или далекие земли, но скорее включены в ее состав на основании духовной общности (Царьград может именоваться "славным батюшкой"). Иерусалим может быть включен в общую картину святорусского мира:

Широки раздолья ко Опскому,
Темния леса ко Смоленскому,
Чисты поля к Ерусололиму.

Связь со Святой Землей постоянно поддерживается в былинах паломническими хождениями и символизируется образом калик перехожих. Христианское освоение мира обозначено в былинах крестами (Илья "наехал на дороге пречудный крест", богатырь построил часовню на дороге).

Богатыри получают эпитет" святорусские" и защищают "Святую Русь", а не просто русское государство. Поведение богатырей подчинено христианским нормам. Вот как описывается вход богатырей в палаты князя Владимира:

Илья Муромец вошел в палату белокаменну;
Он крест кладет по-писанному,
Поклон-то ведет по-ученому,
На все три на четыре на стороны поклоняется.

Выход богатырей из княжеских палат в случае, если они отправляются выполнять важное поручение Владимира, также важен:

И оны Господу Богу помолилися,
На все стороны низко поклонилися.

Соответственно враги в былинах ведут себя противоположным образом. Калин-царь наказывает своему послу, наряду с передачей угроз князю, нарушать русский обычай:

Крест не клади по-писанному,
Поклонов не веди по-ученому
И не бей челом на все стороны.

Христианские ценности оказываются всегда выше всех других, выше личных обид. Так, князь Владимир обращается к заточенному им же в погреб Илье Муромцу:

А не мощь ли постоять да ты за Киев-град,
А за матушку стоять да свято-Русь землю,
А постоять ли то за церквы да соборныя,
А тьи кресты животворящие.

Угрозы врага связываются прежде всего с поруганием святынь: "спустить на дым" Божьи церкви, иконы - "на поплав воды", сделать в храмах "стойла лошадиные".

Поход богатырской дружины обязательно сопровождается молитвой:

Оны думушку-то думали за общая,
Оны звали себе Бога на помочь
И во-вторых еще Пречисту Богородицу.

Иногда в былинах ярко проявляется влияние духовных стихов, легенд: так в былины попадает "Святой Никола" в образе калики перехожего, он же выручает Садко из подводного плена; святой наказывает богатырю построить церкви в честь Спаса, Богородицы и "Миколы святителя".

Защищая Святую Русь, сами богатыри приобретают в былинах значение святых, подвижников. Подлинной основой былинного противостояния становится противостояние христианских и языческих сил.

Вершиной христианского былинного мира стал образ Ильи Муромца, связанного в народном сознании с преподобным Илией Муромцем, Печерским, "в двенадцатом веке бывшем", память которого отмечается Русской Православной Церковью 19 декабря (по старому стилю).

Былины о подвигах Ильи Муромца можно рассматривать как народное житие святого.

В житийных сведениях о подвижнике Киево-Печерского монастыря нет сведений о его военных подвигах. Однако современная церковная традиция учитывает память о нем как о канонизированном богатыре. Особое место в предании связано с троеперстным сложением преподобного Илии: "Он скончался, сложив персты правой руки для молитвы так, как и принято теперь в Православной Церкви".

Во времена споров со старообрядцами паломники специально ходили в Киево-Печерский монастырь, чтобы убедиться в этом провидении святого.

Каким же предстает в былинном житии богатырь Илья Муромец - прообраз преподобного Илии Муромца?

В былинах Илья Муромец всегда старший, самый авторитетный богатырь: его слушаются не только другие богатыри, но и сам князь. Не в народной традиции ставить богатыря-крестьянина выше князя. Только христианский авторитет святости может оправдать нарушение строгого порядка. Илья, единственный из богатырей, кто может не соглашаться с князем и даже порицать его за греховные поступки, непреклонно следуя принципам нравственной справедливости.

Чудесное исцеление Ильи Муромца, сиднем сидевшего тридцать лет, является началом былинной жизни богатыря именно в духе жития. Илью Муромца исцеляют калики перехожие, иногда они оказываются святыми:

Пришла к нему нища братия,
Сам Исус Христос, два Апостола.

Важно и то, что странники ограничивают непомерную силу Ильи, осознание которой может привести к гордости, что и случается с остальными богатырями. В былине о гибели богатырей говорится, что они, возгордившись, бросили вызов на поединок небесным силам. В схватке с огненными ангелами они были уничтожены - убежали в горы и превратились в камни. Сила и мощь Ильи подчиняется православным христианским заветам. Наделяя Илью силой, калики говорят:

Бог тя благословит, Илья Муромец, силой твоей,
Так и стой за веру христианскую
И за дом пресвятой Богородицы;
На бою тебе смерть не писана,
Бейся же со всею силою неверною.

Момент неуязвимости героя известен по многим мифам и героическим сказаниям. В русских былинах он выглядит особым образом: Илья Муромец выступает Божьим избранником, а его богатырская судьба отмечена святым благословением. Этим объясняется и отсутствие в былинах об Илье Муромце мотива уязвимого места богатыря: с точки зрения христианской он неуместен. Даже князь, заточив Илью в погреб, моря его голодом, не считает, что может нанести вред богатырю. Дочь князя Владимира, заботящаяся тайно о заключенном богатыре, укоряет отца в том, что он "поморил" Илью "смертью голодною". В ответ она слышит:

А старому казаку на бою смерть не уписана,
И голодна смерть не уписана.

Выбор "смертной" дороги в былинах также часто определяется неуязвимостью Ильи в бою. Былины особенно подчеркивают смерть Ильи как смерть, достойную христианина. В одной из них, найдя клад, богатырь строит "церковь соборную" или три церкви: "Спасу Пречистому", "Миколе Можайскому", "Егорью Храброму". В другой - он строит монастырь. Иногда тут же у построенной церкви Илья окаменевает. Некоторые сказители считают нужным завершить рассказ о смерти богатыря упоминанием о нетленности его мощей. Илья Муромец как бы подменяется Илией Муромским, Печерским угодником: он заезжает в пещеры, где и умирает. В одном варианте былины его заносит в пещеры "неведомая сила ангельская".

В былинах отразились и конфликты между княжеской волей и христианскими задачами богатыря.

Илья часто ссорится с князем, но всегда готов помириться и забыть об обидах во имя самого главного. Илья, единственный из богатырей, кто разделяет службу князю и служение Святой Руси. В одном из вариантов былины о Калине-царе Илья Муромец говорит:

Я иду служить за веру христианскую
И за Землю Русскую,
Да за стольние Киев-град,
За вдов-сирот, за бедных людей,
А для собаки-то князя Владимира
Да не вышел бы я вон из погреба.

"Дух" и "власть", первоначально слитые в лице князя Владимира, позже разделяются, что во многом объясняется и собирательностью этого образа в былинах (в нем соединяется несколько поколений русских князей).

Еще один важный случай из жизни Ильи описан в былине об Илье и Идолище. Действие перенесено за географические пределы исторической Руси, но не за пределы Святой Руси - в Царьград. Былина сопоставляет два вида подвига - паломничество и богатырство. Богатырство возвышается до уровня святого служения. Переодевание святого в одежду калики перехожего - не маскировка (враг не узнает его), но прежде всего - приобщение к святой силе. Возможно, смена одежды - соединение смиренности и силы. В облике Ильи-калики поклонение святыням (долг паломника) совмещается с их защитой (долг богатыря).

Богатырская святость Ильи подчеркивается многими деталями: так, погреб князя Владимира, место заточения богатыря, в ряде былин приобретает облик кельи, а сам Илья занимается в ней традиционным монашеским делом: чтением духовных книг. В одной былине князь, не думавший застать Илью в живых, отпирает погреб:

А во погреби Ильюнюшка живой сидит,
Ай горит у Ильюни воскова свеча,
А читает он ведь книгу да Евангельё.

В другом варианте княгиня делает подкоп в погреб Ильи Муромца и приносит ему "свещи да воску ярова", "книги старопечатныи".

Илья Муромец в былинах наименее воинственен по сравнению с другими богатырями: он "не любит крови", по отношению к врагу проявляет "величавое благодушие", иногда даже прощает врага, что мало совмещается с законами былины. Русский писатель XIX К.С. Аксаков отмечал: "Сила и кротость, внешние битвы и мир внутренний, вследствие высокого православного строя его души, непобедимость богатыря и смирение христианина - вот отличительные черты Ильи Муромца".

БЫЛИ́НА - один из жанров русского народного эпоса, песни-сказания о богатырях, героических событиях или примечательных исторических эпизодах истории Древней Руси. В первоначальном виде былины возникли в Киевской Руси. Для обозначения этих песен на севере России существовал термин "ст́арина", или "старин́а", "стар́инка". Как научный, термин "былина" был введен в первой половине XIX века на основании упоминаемых в "Слове о полку Игореве " "былинах сего времени".

Русские былины представляют собой одно из самых оригинальных явлений в мировом фольклоре и с точки зрения содержания, и с точки зрения формы. В них с потрясающей силой отразился дух независимого, могучего, трудолюбивого, сурового и добродушного русского народа, а их основными приметами стали врожденный патриотизм и неиссякаемая жизнерадостность. Былины отразили многие исторические события, связанные прежде всего с борьбой древнерусского государства против кочевников. При этом сказители не стремились передать хроникальную последовательность исторических событий, а при помощи художественного вымысла пытались донести до слушателей важнейшие моменты, посвященные славной истории Киевской Руси. Именно былины донесли до нас имена реально существовавших лиц: Владимира Святославовича, Владимира Мономаха , Добрыни , Алеши Поповича, Ильи Муромца , Садко , половецких и татарских ханов Тугоркана и Батыя.

Науке известно около ста сюжетов былин, которые остались разрозненными, но по месту действия (Киев, Великий Новгород) и по героям (Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович, Василий Буслаев) можно говорить о своеобразных былинных циклах.

Поэтический язык былин подчинен задаче изображения чего-то значительного, даже грандиозного. Былины исполнялись без музыкального сопровождения, речитативом, хотя в древности их, вероятно, исполняли под аккомпанемент гуслей.

Вот как передавал впечатление от услышанного исполнения былин их собиратель и выдающийся исследователь Павел Николаевич Рыбников (1831-1885): "Я улегся на мешке около тощего костра <...> и, пригревшись у огонька, незаметно заснул; меня разбудили странные звуки: до того я много слыхал и песен, и стихов духовных, а такого напева не слыхивал. Живой, причудливый и веселый, порой он становился быстрее, порой обрывался и ладом своим напоминал что-то стародавнее, забытое нашим поколением. Долго не хотелось проснуться и вслушаться в отдельные слова песни: так радостно было оставаться во власти совершенно нового впечатления. Сквозь дрему я рассмотрел, что в шагах трех от меня сидит несколько крестьян, а поет-то седатый старик с окладистою белою бородою, быстрыми глазами и добродушным выражением в лице. Присоединившись на корточках у потухавшего огня, он оборачивался то к одному соседу, то к другому, и пел свою песню, прерывая ее иногда усмешкою. Кончил певец, и начал петь другую песню: тут я разобрал, что поется былина о Садке-купце богатом госте. Разумеется, я сейчас же был на ногах, уговорил крестьянина повторить пропетое и записал с его слов. Мой новый знакомый <...> пообещал мне сказать много былин <...>. Много я впоследствии слыхал редких былин, помню древние превосходные напевы; пели их певцы с отличным голосом и мастерскою дикциею, а по правде скажу, не чувствовал уже никогда того свежего впечатления..." Повествование в былинах велось неторопливо и величаво. Сюжет разворачивался, как бы опираясь на многочисленные повторы ("черным-черно", "много-множество", "злодей-разбойник", "драться-ратиться" и т.п.). Главным художественным приемом былин следует признать гиперболу. Примечательно, что сами исполнители былин, по свидетельству собирателей, воспринимали гиперболы как достоверное изображение реальных событий и человеческих качеств.

На Руси длительное время существовала традиция рукописных сборников былин. В середине XVIII века на Урале или в Западной Сибири сложился получивший впоследствии всемирную известность сборник Кирши Данилова, который впервые увидел свет в Москве в 1804 году под названием "Древние русские стихотворения", а впоследствии многократно переиздавался. На сегодняшний день существуют десятки научных изданий русского эпоса, созданных на основе собирательской деятельности и кропотливой исследовательской работы видными отечественными фольклористами.

Не случайно сюжеты и образы былин отображены в отечественной классической литературе ("Руслан и Людмила" А.С. Пушкина, "Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова" М.Ю. Лермонтова , "Кому на Руси жить хорошо" Н.А. Некрасова, "Чужое горе", "Змей Тугарин", "Поток-богатырь" А.К. Толстого, "Волхв", "Александр Невский", "Песня про боярина Евпатия Коловрата" Л.А. Мея, "народные рассказы" Л.Н. Толстого), а также явились источником вдохновения целого ряда художников, композиторов, кинематографистов.

Былины – стихотворный героический эпос Древней Руси, отразивший события исторической жизни русского народа. Древнее название былин на русском севере – «старина». Современное название жанра – былины – было введено ещѐ в первой половине XIX века фольклористом И.Сахаровым на основании известного выражения из «Слова о полку Игореве» – «былины сего времени».

Время сложения былин определяется по-разному. Одни учѐные считают, что это ранний жанр, сложившийся ещѐ во времена Киевской Руси (10-11 вв.), другие – жанр поздний, возникший в средние века, во время создания и укрепления Московского централизованного государства. Наибольшего расцвета жанр былин достиг в 17-18 веках, а к XX веку он приходит в забвение.

Былины, по замечанию В.П.Аникина, это «героические песни, возникшие как выражение исторического сознания народа в восточнославянскую эпоху и развивавшиеся в условиях Древней Руси…»

Былины воспроизводят идеалы социальной справедливости, прославляют русских богатырей как защитников народа. Они выражали общественные нравственно-эстетические идеалы, отражая историческую действительность в образах. В былинах жизненная основа соединена с вымыслом. Они обладают торжественно-патетическим тоном, их стиль соответствует назначению прославить необыкновенных людей и величественные события истории.

О высоком эмоциональном воздействии былин на слушателей вспоминал известный фольклорист П.Н.Рыбников. Впервые он услышал живое исполнение былины в двенадцати километрах от Петрозаводска, на острове Шуй-Наволок. После трудного плавания по весеннему, бурному Онежскому озеру, устроившись на ночлег у костра, Рыбников незаметно заснул...

«Меня разбудили, – вспоминал он, – странные звуки: до того я много слыхал и песен, и стихов духовных, а такого напева не слыхивал. Живой, причудливый и веселый, порой он становился быстрее, порой обрывался и ладом своим напоминал что-то стародавнее, забытое нашим поколением. Долго не хотелось проснуться и вслушаться в отдельные слова песни: так радостно было оставаться во власти совершенно нового впечатления. Сквозь дрему я рассмотрел, что шагах в трех от меня сидит несколько крестьян, а поет-то седатый старик с окладистою белою бородою, быстрыми глазами и добродушным выражением на лице. Присев на корточках у потухавшего огня, он оборачивался то к одному соседу, то к другому и пел свою песню, прерывая ее иногда усмешкою. Кончил певуц и начал петь другую песню; тут я разобрал, что поется былина о Садке-купце, богатом госте. Разумеется, я сейчас же был на ногах, уговорил крестьянина повторить пропетое и записал с его слов. Мой новый знакомец Леонтий Богданович из деревни Середки Кижской волости, пообещал мне сказать много былин… Много я впоследствии слыхал редких былин, помню древние превосходные напевы; пели их певцы с отличным голосом и мастерскою дикциею, а по правде скажу, не чувствовал уже никогда такого свежего впечатления».

Главным персонажем былин являются богатыри. Они воплощают идеал мужественного, преданного родине, народу человека. Герой сражается в одиночку против полчищ вражеских сил. Среди былин выделяется группа наиболее древних. Это так называемые былины о «старших» богатырях, герои которых являются олицетворением непознанных сил природы, связанные с мифологией. Таковы Святогор и Волхв Всеславьевич, Дунай и Михайло Потрыск.

Во второй период своей истории на смену древнейшим богатырям пришли герои нового времени – Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алѐша Попович. Это богатыри так называемого киевского цикла былин. Под циклизацией понимается объединение былинных вокруг отдельных персонажей и мест действия. Так сложился киевский цикл былин, связанный с городом Киевом.

В большинстве былин изображѐн мир Киевской Руси. В Киев едут богатыри на службу князю Владимиру, его же защищают они от вражеских полчищ. Содержание этих былин носит преимущественно героический, воинский характер.

Другим крупным центром древнерусского государства был Новгород. Былины новгородского цикла – бытовые, новеллистические (Новелла – малый прозаический повествовательный жанр литературы). Героями этих былин были купцы, князья, крестьяне, гусляры (Садко, Вольга, Микула, Василий Буслаев, Блуд Хотенович).

Мир, изображѐнный в былинах, это вся Русская земля. Так, Илья Муромец с заставы богатырской видит высокие горы, луга зелѐные, леса тѐмные. Былинный мир «светел» и «солнечен», но ему угрожают вражеские силы: надвигаются тѐмные тучи, туман, гроза, меркнет солнце и звѐзды от несметных вражеских полчищ. Это мир противопоставления добра и зла, светлых и тѐмных сил. В нѐм борются богатыри с проявлением зла, насилия. Без этой борьбы невозможен былинный мир.

Каждому богатырю присуща определѐнная, доминирующая черта характера. Илья Муромец олицетворяет силу, это самый мощный русский богатырь после Святогора. Добрыня тоже сильный и храбрый воин, змееборец, но ещѐ и богатырь–дипломат. Его князь Владимир отправляет с особыми дипломатическими поручениями. Алѐша Попович олицетворяет смекалку и хитрость. «Не силой возьмѐт, так хитростью» – говорят про него былины.

Монументальные образы богатырей и грандиозные свершения – плод художественного обобщения, воплощение в одном человеке способностей и силы народа или социальной группы, преувеличение реально существующего, то есть гиперболизация (Гипербола – художественный приѐм, основанный на преувеличении тех или иных свойств предмета для создания художественного образа) и идеализация (Идеализация – возведение в абсолют качеств предмета или человека). Поэтический язык былин торжественно-напевный и ритмически организованный, и его особые художественные средства – сравнения, метафоры, эпитеты – воспроизводят картины и образы эпически возвышенные, грандиозные, а при изображении врагов страшные, безобразные.

В разных былинах повторяются мотивы и образы, сюжетные элементы, одинаковые сцены, строки и группы строк. Так через все былины киевского цикла проходят образы князя Владимира, города Киева, богатырей.

Былины, как и другие произведения народного творчества, не имеют закреплѐнного текста. Передаваясь из уст в уста, они изменялись, варьировались. Каждая былина имела бесконечное множество вариантов.

В былинах совершаются сказочные чудеса: перевоплощение персонажей, оживление мѐртвых, оборотничество. В них присутствуют мифологические образы врагов и фантастические элементы, но фантастика иная, чем в сказке. Она основана на народно-исторических представлениях.

Известный фольклорист XIX века А.Ф.Гильфердинг писал: «Когда человек усомнится, чтобы богатырь мог носить палицу в сорок пуд или один положить на месте целое войско, эпическая поэзия в нѐм убита. А множество признаков убедили меня, что севернорусский крестьянин, поющий былины, и огромное большинство тех, которые его слушают, – безусловно верят в истину чудес, какие в былине изображаются. Былина сохраняла историческую память. Чудеса воспринимались как история в жизни народа».

В былинах много исторически достоверных примет: описание деталей, старинного вооружения воинов (меч, щит, копьѐ, шлем, кольчуга). В них воспевается Киев-град, Чернигов, Муром, Галич. Называются другие древнерусские города. События развѐртываются и в древнем Новгороде. В них обозначены имена некоторых исторических деятелей: князь Владимир Святославич, Владимир Всеволодович Мономах. Эти князья соединились в народном представлении в один собирательный образ князя Владимира-«красно солнышко».

В былинах много фантастики, вымысла. Но вымысел является поэтической правдой. В былинах отразились исторические условия жизни славянского народа: завоевательные походы печенегов, половцев на Русь. Разорение селений, полон женщин и детей, разграбление богатств.

Позднее, в 13-14 веках Русь находилась под игом монголо-татар, что тоже отражено в былинах. В годы испытаний народных он вселяли любовь к родной земле. Не случайно былина – это героическая народная песня о подвиге защитников русской земли.

Но былины рисуют не только героические подвиги богатырей, вражеские нашествия, битвы, но и повседневную человеческую жизнь в еѐ социально-бытовых проявлениях и исторических условиях. Это находит отражение в цикле новгородских былин. В них богатыри заметно отличаются среди былинных героев русского эпоса. Былины про Садко и Василия Буслаева не просто новые оригинальные темы и сюжеты, но и новые эпические образы, новые типы героев, которых не знают другие былинные циклы. Новгородские богатыри отличаются от богатырей героического цикла прежде всего тем, что они не совершают ратных подвигов. Объясняется это тем, что Новгород избежал ордынского нашествия, полчища Батыя не дошли до города. Однако новгородцы могли не только бунтовать (В.Буслаев) и играть на гуслях (Садко), а сражаться и одерживать блистательные победы над завоевателями с запада.

Новгородским богатырѐм предстаѐт Василий Буслаев . Ему посвящены две былины. В одной из них говорится о политической борьбе в Новгороде, в которой он принимает участие. Васька Буслаев бунтует против посадского люда, приходит на пиры и затевает ссоры с «купцами богатыми», «мтужиками (мужами) новгородскими», вступает в поединок со «старцем» Пилигримом – представителем церкви. Со своей дружиной он «дерѐтся-бьѐтся день до вечера». Посадские мужики «покорилися и помирилися» и обязались платить «на всякий год по три тысячи». Таким образом, в былине изображено столкновение между богатым новгородским посадом, именитыми мужиками и теми горожанами, которые отстаивали самостоятельность, независимость города.

Бунтарство героя проявляется даже в его кончине. В былине «Как Васька Буслаев молиться ездил» он нарушает запреты даже у гроба господня в Иерусалиме, купаясь голым в Иордан-реке. Там же он и погибает, оставшись грешником. В.Г.Белинский писал, что «смерть Василия выходит прямо из его характера, удалого и буйного, который как бы напрашивается на беду и гибель».

Одной из самых поэтических и сказочных былин новгородского цикла является былина «Садко». В.Г.Белинский определил былину «как один из перлов русской народной поэзии, поэтический «апофеоз» Новгороду. Садко – бедный гусляр, разбогатевший благодаря искусной игре на гуслях и покровительству Морского царя. Как герой, он выражает собой бесконечную силу и бесконечную удаль. Садко любит свою землю, свой город, семью. Поэтому он отказывается от несметных богатств, предложенных ему, и возвращается домой.

Итак, былины – это поэтические, художественные произведения. В них много неожиданного, удивительного, невероятного. Однако в основе своей они правдивы, передают народное понимание истории, народное представление о долге, чести, справедливости. Вместе с тем, они искусно построены, язык их своеобразен.

Особенности былины как жанра:

Былины созданы тоническим (его ещѐ называют былинным), народным стихом . В произведениях, созданных тоническим стихом, в стихотворных строках может быть разное количество слогов, но должно быть относительно равное количество ударений. В былинном стихе первое ударение, как правило, падает на третий слог от начала, а последнее – на третий слог от конца.

Для былин характерно сочетание реальных , имеющих чѐткий исторический смысл и обусловленных действительностью образов (образ Киева, стольного князя Владимира) с фантастическими образами (Змей Горыныч, Соловей-разбойник). Но ведущими в былинах являются образы, порождѐнные исторической действительностью.

Нередко былина начинается с запева . По своему содержанию он не связан с тем, что излагается в былине, а представляет самостоятельную картину, предшествующую основному эпическому рассказу. Исход – это концовка былины, краткое заключение, подводящее итог, или прибаутка («то старина, то и деяние», «на том старина и покончилась»).

Былина обычно начинается с зачина , определяющего место и время действия. Вслед за ним даѐтся экспозиция , в которой выделяется герой произведения чаще всего с использованием приѐма контраста.

Образ героя стоит в центре всего повествования. Эпическое величие образа былинного героя создаѐтся путѐм раскрытия его благородных чувств и переживаний, качества героя выявляются в его поступках.

Троекратность или троичность в былинах является одним из главных приѐмов изображения (на богатырской заставе стоят три богатыря, богатырь совершает три поездки – «Три поездки Ильи», Садко три раза купцы новгородские не зовут на пир, он же три раза бросает жребий и т.д.). Все эти элементы (троичность лиц, троекратность действия, словесных повторов) имеются во всех былинах.

Большую роль в них играют гиперболы , используемые для описания героя и его подвига. Гиперболично описание врагов (Тугарин, Соловей-разбойник), а также преувеличено описание силы воина-богатыря. В этом проявляются фантастические элементы.

В основной повествовательной части былины широко применяются приѐмы параллелизма, ступенчатого сужения образов, антитезы .

Текст былины подразделяется на постоянные и переходные места . Переходные места это части текста, созданные или импровизируемые сказителями при исполнении; постоянные места – устойчивые, незначительно изменяемые, повторяемые в различных былинах (богатырский бой, поездки богатыря, седлание коня и т.п.). Сказители обычно с большей или меньшей точностью усваивают и повторяют их по ходу действия. Переходные же места сказитель говорит свободно, меняя текст, частично импровизируя его. Сочетание постоянных и переходных мест в пении былин является одним из жанровых признаков древнерусского эпоса.

Навлек на себя гнев Владимира Мономаха, и его утопили за то, что он обокрал двух граждан Новгорода; в другом варианте той же летописи говорится, что его сослали. Дунай Иванович часто упоминается в летописях XIII века в качестве одного из слуг князя Владимира Васильковича , а Сухмана Долмантьевича (Одихмантьевича) отождествляли с псковским князем Домантом (Довмонтом).

Происхождение былин

Для объяснения происхождения и состава былин существует несколько теорий:

Теория мифологическая видит в былинах рассказы о стихийных явлениях, в богатырях - олицетворение этих явлений и отожествление их с богами древних славян (Орест Миллер , Афанасьев).
Теория историческая объясняет былины как след исторических событий, спутанных порой в народной памяти (Леонид Майков , Квашнин-Самарин).
Теория заимствований указывает на литературное происхождение былин (Теодор Бенфей, Владимир Стасов , Веселовский , Игнатий Ягич), причём одни склонны видеть заимствования через влияние Востока (Стасов, Всеволод Миллер), другие - Запада (Веселовский , Созонович).

В итоге - односторонние теории уступили место смешанной, допускающей в былинах присутствие элементов народного быта, истории , литературы , заимствований восточных и западных. Первоначально предполагали, что былины, которые группируются по месту действия на циклы киевские и новгородские, главным образом, южнорусского происхождения и только позже перенесены на север; по другим былины явление местное (Халанский). В течение веков былины претерпевали различные изменения, причём постоянно подвергались влиянию книжному и заимствовали многое из средневековой русской литературы и устных сказаний Запада и Востока. Приверженцы мифологической теории делили богатырей русского эпоса на старших и младших; позже было предложено (Халанским) деление на дотатарскую , времён татарщины и послетатарскую эпохи.

Чтение былин

Былины написаны тоническим стихом, в котором может быть разное количество слогов , но приблизительно одинаковое количество ударений . Некоторые ударные слоги произносятся со снятым ударением. При этом не обязательно чтобы во всех стихах одной былины сохранялось равное количество ударений: в одной группе их может быть по четыре, в другой по три, в третьей - по два. В былинном стихе первое ударение, как правило, попадает на третий слог от начала, а последнее - на третий слог от конца.

Как скака́л-то Илья́ да со добра́ коня,
Припада́л-то он ко ма́тушке сыро́й земле:
Как стучи́т ведь ма́тушка сыра́ земля
Да под то́й же как сторо́нушкой восто́чной.

Специфика

Былины составляют одно из самых замечательных явлений русской народной словесности; по эпическому спокойствию, богатству подробностей, живости колорита, отчётливости характеров изображаемых лиц, разнообразию мифических, исторических и бытовых элементов они не уступают немецкому богатырскому эпосу и эпическим народным произведениям всех других народов, за исключением разве «Илиады » и «Одиссеи ».

Былины являются эпическими песнями о русских богатырях; именно здесь мы находим воспроизведение общих, типических их свойств и историю их жизни, их подвиги и стремления, чувства и мысли. Каждая из этих песен говорит, главным образом, об одном эпизоде жизни одного богатыря и таким образом получается ряд песен отрывочного характера, группирующихся около главных представителей русского богатырства. Число песен увеличивается ещё вследствие того, что имеется по несколько вариантов, более или менее различных, одной и той же былины. Все былины, кроме единства описываемого предмета, характеризуются ещё единством изложения: они проникнуты элементом чудесного, чувством свободы и (по мнению Ореста Миллера) духом общины. Миллер не сомневается в том, что независимый дух былевого русского эпоса является отражением старой вечевой свободы, сохранённой вольными казаками и свободными олонецкими крестьянами, не захваченными крепостным правом. По взгляду этого же учёного, дух общины, воплощённый в былинах, является внутренней связью, соединяющей русский эпос и историю русского народа.

Стилистика

Кроме внутреннего, замечается ещё и внешнее единство былин, в стихе, слоге и языке : стих былины состоит или из трохеев с дактилическим окончанием, или из смешанных трохеев с дактилями, или, наконец, из анапестов ; созвучий нет совсем и всё основано на музыкальности стиха; тем, что былины писаны стихами, они отличаются от «побывальщин», в которых уже давно стих разложился в прозаический рассказ. Слог в былинах отличается богатством поэтических оборотов; он изобилует эпитетами , параллелизмами , сравнениями , примерами и другими поэтическими фигурами, не теряя вместе с тем своей ясности и естественности изложения. Былины с сохрают довольно большого количество архаизмов , особенно в типических частях. Гильфердинг каждую былину делил на две части: одну - изменяющуюся сообразно воле «сказателя»; другую - типическую, которую рассказчик должен передавать всегда с возможной точностью, не изменяя ни одного слова. Типическая часть заключает все существенное, что говорится про богатыря; остальное представляется только фоном для главного рисунка.

Формулы

Количество былин

Чтобы дать понятие о количестве былин, отметим статистику их, приведённую в «Истории Русской Словесности» Галахова. Одних былин киевского цикла собрано: в Московской губернии - 3, в Нижегородской 6, в Саратовской 10, в Симбирской 22, в Сибири 29, в Архангельской 34, в Олонецкой до 300 - всех вместе около 400, не считая здесь былин новгородских, позднейших московских и других. Все известные нам былины по месту своего происхождении делятся на: киевские, новгородские и общерусские, более поздние.

Хронологически на первом месте, по Оресту Миллеру, следуют былины, рассказывающие о богатырях сватах (см. статью Богатыри); потом те, которые вообще называются киевскими и новгородскими: по-видимому, они возникли до XIV века ; затем идут былины вполне исторические, относящиеся к московскому периоду Русского государства, и наконец былины, относящиеся к событиям последних времён.

Последние два разряда былин не представляют особенного интереса и не требуют обширных объяснений; поэтому до сих пор, вообще, мало занимались ими. Но огромное значение имеют былины так называемого новгородского и в особенности киевского цикла, хотя нельзя смотреть на эти былины как на рассказы о событиях, действительно имевших когда-то место в таком виде, в каком они представляются в песнях: элемент чудесного вполне противоречит этому. Если же былины не представляются достоверной историей лиц, действительно живших когда-то на Русской земле, то их содержание надо непременно объяснять иначе.

Изучение былин

Учёные исследователи народного эпоса прибегали в этих объяснениях к двум методам: историческому и сравнительному. Собственно говоря, оба эти метода в большинстве исследований сводятся к одному сравнительному, и едва ли правильно ссылаться здесь на метод исторический. В самом деле, исторический метод состоит в том, что мы для известного, например языкового, явления путём архивных поисков или теоретического выделения позднейших элементов отыскиваем все более и более древнюю форму и таким образом приходим к первоначальной - простейшей форме. Совсем не так применялся «исторический» метод к изучению былин. Здесь нельзя было сопоставлять новых редакций с более древними, так как мы этих последних вовсе не имеем; с другой стороны, литературная критика отметила в самых общих чертах только характер изменений, каким подверглись с течением времени Б., не касаясь совсем отдельных частностей. Так называемый исторический метод в изучении былин, собственно говоря, состоял в сравнении сюжетов былинных с летописными; а так как сравнительным методом назывался тот, при котором сравнивались сюжеты былин с сюжетами других народных (в основном мифических) или же чужестранных произведений, то и выходит, что здесь разница ничуть не в самом методе, а просто в материале сравнений. Итак, в сущности, только на сравнительном методе и обоснованы четыре главные теории происхождения былин: исторически-бытовая, мифологическая, теория заимствований и, наконец, смешанная теория, пользующаяся теперь самым большим кредитом.

Былинные сюжеты

Прежде чем перейти к изложению в общих чертах самих теорий, следует сказать несколько слов о значении былинных сюжетов. Всякое литературное произведение можно разложить на несколько главнейших моментов описываемого действия; совокупность этих моментов составляет сюжет данного произведения. Таким образом, сюжеты бывают более или менее сложны. На одном и том же сюжете может основываться несколько литературных произведений, которые даже, благодаря разнообразию второстепенных изменяющихся черт, например мотивов действия, фона, сопутствующих обстоятельств и т. п., могут показаться на первый взгляд совсем несходными. Можно даже пойти дальше и сказать, что всякий сюжет без исключения всегда составляет основу большего или меньшего количества литературных произведений, и что очень часто бывают модные сюжеты, которые почти в одно время обрабатываются на всех концах земного шара. Если теперь в двух или нескольких литературных произведениях мы найдем общий сюжет, то допускаются тут три объяснения: либо в этих нескольких местностях сюжеты выработались самостоятельно, независимо друг от друга и составляют таким образом отражение действительной жизни или явлений природы; либо сюжеты эти обоими народами унаследованы от общих предков; либо, наконец, один народ заимствовал сюжет у другого. Уже а priori можно сказать, что случаи самостоятельного совпадения сюжетов должны быть очень редки, и чем сюжет сложнее, тем он должен быть самостоятельнее. На этом главным образом основывается исторически-бытовая теория, упускающая совершенно из виду сходство сюжетов русских былин с произведениями других народов или считающая его явлением случайным. По этой теории богатыри являются представителями разных сословий русского народа, былины же - поэтически-символическими рассказами исторических происшествий или картинами явлений народного быта. На первом же и втором предположениях основана теория мифологическая, по которой сходные сюжеты в произведениях индоевропейских народов унаследованы от общих праарийских предков; сходство же между сюжетами несродных народов объясняется тем, что в различных странах на одно и то же явление природы, послужившее материалом для сходных сюжетов, смотрели люди одинаково и одинаково его толковали. Наконец, на 3-м объяснении основана теория заимствования, по которой сюжеты русских былин перенесены в Россию с Востока и Запада.

Все вышеизложенные теории отличались своей крайностью; так, например, с одной стороны Орест Миллер в своем «Опыте» утверждал, что сравнительный метод служит для того, чтобы в сопоставляемых произведениях, принадлежащих различным народам, тем резче, тем определённее выказались различия; с другой же стороны, Стасов прямо высказал мнение, что былины заимствованы с Востока. В конце концов, однако, учёные исследователи пришли к тому убеждению, что былины составляют весьма сложное явление, в котором перемешаны разнородные элементы: исторически-бытовые, мифические и заимствованные. А. Н. Веселовский дал некоторые указания, которые могут руководить исследователем и обезопасить его от произвола теории заимствований; а именно в CCXXIII номере «Журнала Министерства Народного Просвещения» учёный профессор пишет: «Для того, чтобы поднять вопрос о перенесении повествовательных сюжетов, необходимо запастись достаточными критериями. Необходимо принять в расчет фактическую возможность влияния и его внешние следы в собственных именах и в остатках чуждого быта и в совокупности подобных признаков, потому что каждый в отдельности может быть обманчив». К этому мнению примкнул Халанский, и теперь исследование былин поставлено на правильную точку зрения. В настоящее время главное стремление учёных исследователей былин направлено к тому, чтобы подвергнуть эти произведения самому тщательному, по возможности, анализу, который окончательно должен указать на то, что именно в былинах составляет неоспоримую собственность русского народа, как символическая картина явления естественного, исторического или бытового, и что занято у других народов.

Время складывания былин

Относительно времени происхождения былин определённее всех выразился Леонид Майков, пишущий: «Хотя между сюжетами былин есть и такие, которые можно возвести к эпохе доисторического сродства индоевропейских преданий, тем не менее всё содержание былин, а в том числе и эти древнейшие предания представляется в такой редакции, которая может быть приурочена только к положительно историческому периоду. Содержание былин вырабатывалось в течение , и XII веков , а установилось во вторую половину удельно-вечевого периода в XIII и XIV веках ». К этому можно прибавить слова Халанского: «В XIV веке устраиваются пограничные крепости, острожки, устанавливается пограничная стража и в это время сложился образ богатырей, стоящих на заставе, оберегающих границы Святорусской земли». Наконец, по замечанию Ореста Миллера, большая древность былин доказывается тем обстоятельством, что изображается в них политика ещё оборонительная, а не наступательная.

Место возникновения былин

Что касается места, где возникли былины, то мнения разделяются: самая распространённая теория предполагает, что былины - южнорусского происхождения, что их первоначальная основа южнорусская. Только со временем, вследствие массового переселения народа из Южной Руси на Север , перенесены туда былины, а затем на первоначальной своей родине они были забыты, вследствие влияния других обстоятельств, вызвавших казацкие думы. Против этой теории выступил Халанский, осуждая вместе с тем и теорию первоначального общерусского эпоса. Он говорит: «Общерусский древний эпос - такая же фикция, как и древний общерусский язык. У каждого племени был свой эпос - новгородский, словенский, киевский, полянский, ростовский (ср. указания Тверской летописи), черниговский (сказания в Никоновской летописи)». Все знали о Владимире , как о реформаторе всей древнерусской жизни, и все пели о нём, причём происходил обмен поэтическим материалом между отдельными племенами. В XIV и XV веках Москва стала собирательницей русского эпоса, который в это же время всё более и более сосредоточивался в киевский цикл, так как киевские былины произвели на остальные ассимилирующее влияние, вследствие песенной традиции, религиозных отношений и т. п.; таким образом в конце XVI века закончено было объединение былин в киевский круг (хотя, впрочем, не все былины к нему примкнули: к таким принадлежит весь новгородский цикл и некоторые отдельные былины, например о Суровце Суздальце и о Сауле Леванидовиче). Потом из Московского царства распространились былины во все стороны России путём обыкновенной передачи, а не эмиграции на север, которой не было. Таковы в общих чертах взгляды Халанского на этот предмет. Майков говорит, что деятельность дружины, выраженная в подвигах её представителей-богатырей, и есть предмет былин. Как дружина примыкала к князю, так и действия богатырей всегда стоят в связи с одним главным лицом. По мнению этого же автора, былины пели скоморохи и гудошники, приигрывая на звончатых яровчатых гуслях или гудке, слушали же их в основном бояре, дружина.

Насколько изучение былин ещё до сих пор несовершенно и к каким противоречивым результатам оно привело некоторых учёных - можно судить хотя бы только по одному следующему факту: Орест Миллер, враг теории заимствований, старавшийся везде в былинах найти чисто народный русский характер, говорит: «Если отразилось какое-нибудь восточное влияние на русских былинах, так только на тех, которые и всем своим бытовым складом отличаются от склада старославянского; к таким относятся былины о Соловье Будимировиче и Чуриле». А другой русский учёный, Халанский, доказывает, что былина о Соловье Будимировиче стоит в самой тесной связи с великорусскими свадебными пенями. То, что Орест Миллер считал совсем чуждым русскому народу - то есть самосватание девушки, - по Халанскому существует ещё теперь в некоторых местах Южной России.

Приведём здесь, однако, хоть в общих чертах, более или менее достоверные результаты исследований, полученные русскими учёными. Что былины претерпели многие и притом сильные перемены, сомневаться нельзя; но точно указать, каковы именно были эти перемены, в настоящее время крайне трудно. На основании того, что богатырская или героическая природа сама по себе везде отличается одними и те ми же качествами - избытком физических сил и неразлучной с подобным избытком грубостью, Орест Миллер доказывал, что русский эпос на первых порах своего существования должен был отличаться такой же грубостью; но так как, вместе со смягчением народных нравов, такое же смягчение сказывается и в народном эпосе, поэтому, по его мнению, этот смягчительный процесс надо непременно допустить в истории русских былин. По мнению того же учёного, былины и сказки выработались из одной и той же основы. Если существенное свойство былин - историческое приурочение, то чем оно меньше заметно в былине, тем она ближе подходит к сказке. Таким образом выясняется второй процесс в развитии былин: приурочение. Но, по Миллеру, есть и такие былины, в которых ещё вовсе нет исторического приурочения, причём, однако, он не объясняет нам, почему он такие произведения не считает сказками («Опыт»). Затем, по Миллеру, разница между сказкой и былиной заключается в том, что в первой мифический смысл забыт раньше и она приурочена к земле вообще; во второй же мифический смысл подвергся изменениям, но не забвению.

С другой стороны, Майков замечает в былинах стремление сглаживать чудесное. Чудесный элемент в сказках играет другую роль, чем в былинах: там чудесные представления составляют главную завязку сюжета, а в былинах они только дополняют содержание, взятое из действительного быта; их назначение - придать более идеальный характер богатырям. По Вольнеру, содержание былин теперь мифическое, а форма - историческая, в особенности же все типические места: имена, названия местностей и т. д.; эпитеты соответствуют историческому, а не былинному характеру лиц, к которым они относятся. Но первоначально содержание былин было совсем другое, а именно действительно историческое. Это произошло путём перенесения былин с Юга на Север русскими колонистами: постепенно колонисты эти стали забывать древнее содержание; они увлекались новыми рассказами, которые более приходились им по вкусу. Остались неприкосновенными типические места, а все остальное со временем изменилось.

По Ягичу, весь русский народный эпос насквозь проникнут христианско-мифологическими сказаниями, апокрифического и неапокрифического характера; из этого источника заимствовано многое в содержании и мотивах. Новые заимствования отодвинули на второй план древний материал, и былины можно разделить поэтому на три разряда:

на песни с очевидно заимствованным библейским содержанием;
на песни с заимствованным первоначально содержанием, которое, однако, обработано более самостоятельно
на песни вполне народные, но заключающие в себе эпизоды, обращения, фразы, имена, заимствованные из христианского мира.

Орест Миллер не совсем с этим согласен, доказывая, что христианский элемент в былине касается только внешности. Вообще, однако, можно согласиться с Майковым, что былины подвергались постоянной переработке, соответственно новым обстоятельствам, а также влиянию личных взглядов певца.

То же самое говорит Веселовский, утверждающий, что былины представляются материалом, подвергавшимся не только историческому и бытовому применению, но и всем случайностям устного пересказа («Южнорусские былины»).

Вольнер в былине о Сухмане усматривает даже влияние новейшей сантиментальной литературы XVIII в., а Веселовский о былине «Как перевелись богатыри» говорит вот что: «Две половины былины связаны общим местом весьма подозрительного характера, показывающим, как будто, что внешней стороны былины коснулась эстетически исправляющая рука». Наконец, в содержании отдельных былин нетрудно заметить разновременные наслоения (тип Алёши Поповича), смешение нескольких первоначально самостоятельных былин в одну (Вольга Святославич или Волх Всеславич), то есть объединение двух сюжетов, заимствования одной былины у другой (по Вольнеру, начало былин о Добрыне взято из былин о Вольге, а конец из былин о Иване Годиновиче), наращения (былина о Соловье Будимировиче у Кирши), большая или меньшая порча былины (рыбниковская распространённая былина о Берином сыне, по Веселовскому) и т. п.

Остаётся ещё сказать об одной стороне былин, а именно об их теперешней эпизодичности, отрывочности. Об этом обстоятельнее других говорит Орест Миллер, который считал, что первоначально былины составляли целый ряд самостоятельных песен, но со временем народные певцы стали сцеплять эти песни в большие циклы: происходил, словом, тот же процесс, который в Греции , Индии , Иране и Германии привёл к созданию цельных эпопей, для которых отдельные народные песни служили только материалом. Миллер признает существование объединённого, цельного Владимирова круга, державшегося в памяти певцов, в своё время образовавших, по всей вероятности, тесно сплочённые братчины. Теперь таких братчин нет, певцы разъединены, а при отсутствии взаимности никто между ними не оказывается способным хранить в своей памяти все без исключения звенья эпической цепи. Все это очень сомнительно и не основано на исторических данных; благодаря тщательному анализу, можно только допустить, вместе с Веселовским, что «некоторые былины, например Гильфердинга 27 и 127, являются, во-первых, продуктом выделения былин из киевской связи и вторичной попытки привести их в эту связь после развития на стороне» («Южнорусские былины»).

Сборники

Главные сборники былин:

Кирши Данилова , «Древние русские стихотворения» (изданы в 1804, 1818 и 1878);
Киреевского, Х выпусков, изданы в Москве 1860 г. и сл.; Рыбникова, четыре части (1861-1867);
Гильфердинга , изд. Гильтебрантом под заглавием: «Онежские былины» (СПб., 1873);
Авенариуса , «Книга о киевских богатырях» (СПб., 1875);
Халанского (1885).
Полный свод киевских былин. Литературная обработка А. Лельчука. http://byliny.narod.ru Былины выстроены хронологически и по смыслу в цельную героическую повесть. Язык современный, но максимально сохранен ритм и стиль оригинала. Персонажи и сюжеты отсортированы, убраны дубли и повторения. Составлена условная карта Былинной Руси.

Кроме того, варианты былин встречаются:

у Шейна в сборниках великорусских песен («Чтения Московского Общества Истории и Древностей» 1876 и 1877 и отд.);
Костомарова и Мордовцевой (в IV части «Летописи древней русской литературы Н. С. Тихонравова»);
былины, печатанные Е. В. Барсовым в «Олонецких Губернских Ведомостях» после Рыбникова,
и наконец у Ефименко в 5 кн. «Трудов Этнографического отдела Московского Общества любителей естествознания», 1878.

Исследования

Ряд сочинений, посвящённых изучению былин:

статья Константина Аксакова : «О богатырях Владимировых» («Сочинения», т. I).
Фёдора Буслаева , «Русский богатырский эпос» («Русский Вестник», 1862);
Леонид Майкова , «О Былинах Владимирова цикла» (СПб., 1863);
Владимира Стасова , «Происхождение русских былин» («Вестник Европы», 1868; причём ср. критику Гильфердинга, Буслаева, В. Миллера в «Беседах Общества любителей российской словесности», кн. 3; Веселовского, Котляревского и Розова в «Трудах Киевской духовной академии», 1871 г.; наконец, ответ Стасова: «Критика моих критиков»);
Ореста Миллера , «Опыт исторического обозрения русской народной словесности» (СПб., 1865) и «Илья Муромец и богатырство киевское» (СПб., 1869 г., критика Буслаева в «XIV присуждении Уваровских наград» и «Журнале Министерства Народного Просвещения», 1871);
К. Д. Квашнина-Самарина, «О русских былинах в историко-географическом отношении» («Беседа», 1872);
его же, «Новые источники для изучения русского эпоса» («Русский Вестник», 1874);
Ягича, статья в «Archiv für Slav. Phil.»;
М. Каррьера, «Die Kunst im Zusammenhange der Culturentwickelung und die Ideale der Menschheit» (вторая часть, перев. Е. Коршем);
Рамбо, «La Russie épique» (1876);
Вольнера, «Untersuchungen über die Volksepik der Grossrussen» (Лейпциг, 1879);

Страшные потрясения выпадали на долю народа и они не могли не взволновать поэтическую душу народа, народные певцы не могли оставаться в стороне от важнейших исторических событий, - и они создали ге-роические песни, которые теперь называются былинами.

Так есть ли правда в том, o чем рассказывают былины? Ну, на-пример, терпели ли русские воины в схватках с врагами пораже-ния? Несомненно. В том же "Слове o полку Игореве" рассказывается о неудачном походе на половцев новгород-северского князя Игоря Святославовича. Но былины рассказывают и о непобедимых русских богатырях - и в этом тоже правда. Воспевая богаты-рей, защитников Родины, былины звали на подвиг во славу оте-чества, поднимали в тяжелую годину испытаний дух народа, воспитывали в отроках-юношах любовь к родной земле и нена-висть к насильникам. Пример непобедимых богатырей, вселял в людей мужество, укреплял чувство долга, чести. И разве нет правды в том, что славные русичи, несмо-тря на временные поражения, всегда оказывались победителями? Не смогли покорить Русь ни печенеги, ни половцы, ни какому супостату не под силу покорить Русь матушку и свободолюбивых русичей!

Для былин всегда важна правда жизни. Толчком к созданию былины служило какое-либо собы-тие; возможно даже (как считают некоторые ученные), что былинам предшествовали или песни-славы в честь героев, или предания, в которых c большей или меньшей точностью воспроизводились события, герои и Т. д. Однако, чтобы стать былиной, они должны были пройти определенный путь развития, обработки, насыщения художественным вымыслом, фантазией, эмоциональной образностью - превратиться а песни «o доблестях, o подвигах, o славе» (слова A. Блока) необыкновенных людей, ге-роев, богатырей.

Итак, былины -это прежде всего героические народные песни o подвигах сильных, могучих защитников русской земли. Богатыри любят родную землю, они стоят на страже ее границ, в минуту опасности приходят на помощь своему народу, спасают его от пора-бощения и унижения. Главным персонажем былин и является богатырь. Он стал воп-лощением идеала мужественного, честного, преданного Родине, на-роду человека. Его не страшат несметные силы врага, не страшит даже сама смерть! Чтобы подчеркнуть силу героя, величие подвига, сказители изображают его сражающимся в одиночку против вра-жьих сил, которых "черным-черно, как черных воронов" ... Таков Илья Муромец, таковы же и другие богатыри - Добрыня Никитич, Алеша Попович, Дунай-сват, Василий Казимирович, Михайло Да-нилович, Сухман...

C большой любовью рассказывают былины, например, o под-виге двенадцатилетнего Михайлы Даниловича, который один в чи-стом поле бился с войском нечестивым: "... сёк-рубил силу три дня и три ночи, хлеба-соли не едаючи, ключевой воды не пиваючи". Если на Руси есть такие могучие богатыри, как мaлолетний Михай-лушка, то любому Врагу не поздоровится! ...

Победы богатырей над несметными полчищами врагов вызывали y слушателей восхищение, радость, веру а силы народ-ные. Чем сильнее, страшнее враг, тем величественнее победа бо-гатыря.Богатыри живут не только на заставах богатырских, - им не чужда и мирная жизнь. Однако и в ней приходится совершать во-инские подвиги. В былинах хорошо видно то каким была власть на Руси и в частности каган Владимир.Вот, казалось бы, самое «мирное» поручение дает князь Владимир богатырю Дунаю: высватать ему красну девицу в жёны, чтобы онаКрасотой бы красна и ростом высока, Да лицо-то y нее — как и белый снег, Щеки у нее — будто aлый цвет,Очи ясные у нее —как у сокола...Такая девица есть —это дочь «ляховинского короля» Апра-ксия. Но король не хочет выдать Апраксию замуж за князя, и тогда приходится Дунаю c Добрыней превратиться из мирных сватов в«доблестных воинов». Ляховинский король оскорбляет князя Влади-мира: он называет князя вором, разбойником, не считает для себя честью сватовство киевского князя. Богатыри устраивают великое кроволитьице и увозят c собой Апраксию...

Есть героические былины. Но есть и другие, в которых ге-рои не защищают границу, не совершают подвигов во имя оте-чества, a обнаруживают свои выдающиеся качества в конфликте, ссоре c самим Князем Владимиром, c другими князьями-боярами, c целым городом. Они отстаивают собственную честь, встают на за-щиту семьи, родителей, рода-племени. Такие былины называются новеллистическими.

Да, далеко не всё благополучно в киевском княжестве! Князь подозрителен, легковерен, коварен. Он может оскорбить богатыря, обидеть его. Так, он не позвал на пир Илью Муромца - самого славного русского богатыря. Он посылает сватов к Даниле Ловча-нину, чтобы взять в жёны его жену - красавицу Василису. Он не поверил достоверному рассказу o подвиге богатыря Сухмана... И вот в таких сложных жизненных ситуациях проявляется сила духа богатыря, его нетерпимость ко лжи, к оскорблению. Лучше смерть,чем позор и недоверие! И погибает Данила Ловчанин. Погибает Сухман со словами укора князю:

Не умел меня солнышко миловать, Не умел меня солнышко жаловать,

А теперь не видеть ему меня во ясны очи!

Отношение к "красному солнышку" кагану Владимиру в таких былинах говорит o противопоставлении народных героев кагану правителю, o том, что князь в глазах простых людей был деспотом. Даже в героические былины проникает эта оценка. Например, в былине "Илья Муромец и Калин-царь" Илья Муромец призывает богатырей постоять за отечество, за стольный Киев-град, но они, обиженные, отказываются. Один из богатырей говорит o князе Владимире:

Y него есть много да князей, бояр, Кормит их и поит да и жалует,

Ничего нам нет от князя от Владимира!

Особенно ярко противопоставление правителей и простого му-жика в былине "Вольга и Микула". Племянник "красна солнышка" Bольга встречает на своем пути в пожалованные ему дядей города пахаря Микулу. И мужик-богатырь оказывается на голову выше и молодого князя, и его храброй дружины. Вся дружина не может втащить из земли соху, a Микула одной рукой забрасывает ее за ракитов куст! C виду неказистая кобылка пахаря обгоняет коня Вольги... B конце концов молодой князь, очарованный силой, спо-койствием, мудростью Микулы, отдает ему подарок князя Влади-мира: "А и жалую тебя тремя городами со крестьянами!" Конечно же, такой поворот Событий в ЖИЗНИ вряд ли был возможен. Но это - поэтическая правда, это - утверждение превосходства про-стого человека над князем и вера в конечную справедливость.Богатырь - всегда богатырь. И в поле - в битве c врагом, и при исполнении важных дипломатических поручений. Таков же они в семье.

Y многих народов мира есть произведения, в которых расска-зывается o том, как муж после долгих странствий возвращается до-мой и попадает на свадьбу своей жены, уже уверовавшей в его ги-бель. B русском эпосе об этом повествует былина "Добрыня и Алеша Попович". Добрыня отправляется в поле, на свою богатырс-кую службу ("поляконать"), и наказывает жене ждать его шесть лет; если же его не будет через шесть лет, то она вольна выйти за-муж хоть за князя, хоть за боярина, хоть за русского могучего бога-тыря, но только не за Алешу Поповича. Настасья Никулична, вер-ная жена, ждет его целых двенадцать лет. Владимир же князь и Алеша Попович ведут себя недостойно. Алеша Попович обманул Настасью, сказав, что видел Добрыню в поле убитым, а князь Вла-димир настойчиво сватает ее замуж за Алешу. И вот, когда уже играют свадьбу, приезжает Добрыня. Переодетыми неузнанным гусляром он приходит на свадьбу своей жены и срамит Алешу По-повича вместе c князем Владимиром.

Уважение к родителям, любовь в семье, крепость семейных устоев -вот что утверждают такие былины. Не случайно Илья Му-ромец, получив от странников сказочную силу, идет сначала в поле к родителям, чтобы помочь им в тяжелом крестьянском труде.

B большинстве былин изображен мир Киевской Руси. Именно в Киев едут богатыри на службу к стольному князю Владимиру, именно Киев осаждают вражеские полчища, именно из Киева вы-езжают богатыри в соседние государства для выполнения диплома-тических поручений. Эти былины называют киевскими.

Есть и другая группа былин - былины новгородские. B них изо-бражается жизнь второго центра Древней Руси - Новгорода, герои этих былин - новгородцы. В этих былинах не упоминается о князе Владимире, в них нет изображения вражеских нашествий, битв, они рисуют Жизнь мирную, хотя и отнюдь не простую. Всё это объ-ясняется историческими условиями. Новгород бьш вольным горо-дом, власть князя в нем была ограничена, многие вопросы госу-дарственной, общественной жизни решались на новгородском вече при активном участии его жителей; находясь на выгодном торго-вом пути, Новгород вел большую торговлю со многими странами Европы; на его земли не нападали степные кочевники, и его мало коснулось монголо-татарское нашествие: обессиленные враги не смогли преодолеть леса и болота...

Героями новгородских былин являются Василий Буслаев и Сaдко. События, главными участниками которых они стали, ри-суют нам жизнь Господина Великого Новгорода во всей ее сложно-сти и красе. Чем вызван бунт Васьки Буслаева? Ученые усматривают в "великой драке" Буслаева c новгородцами следствие политической борьбы внутри самого овгорода между владимиро-суздальской и новгородской партиями.Северо-Восточная Русь стремилась ослабить вольный город,

подчинить его. Для этого использовалось возвышение владимиро-суздальских князей в Киеве, направлявших в Новгород своих на-местников, a также священников, близких по духу политике Се-веро-Восточной Руси. Не случайно поэтому, сражаясь c "купцами богатыми", "Мужиками (мужами) новгородскими", Василий Бус-лаев вступает в поединок и со "старцем-пилигримам", представите-лем

Таким образом, в былине "Василий Буслаев и новгородцы" изображена не пустая драка, а столкновение между богатым торго-вым посадом, именитыми мужами, пытавшимися поставить Новгород в зависимость от Северо-Восточной Руси, и новгородской партией, отстаивавшей самостоятельность, независимость города. Интересно отметить, что в решении политических или других важных споров в Новгороде действительно прибегали порой к "боям дракам кроволитьицам", которые происходили на мосту через Вол-хов.

Васька Буслаев является героем еще одной былины - "Смерть Василия Буслаева". В ней он предстает перед нами как предводитель дружины, человек горячий, нетерпеливый, воинственный... Василий Буслаев погибает. Замечательный русский критик B.Г. Бе-линский писал: "Смерть Василья выходит прямо из его характера, удалого и буйного, который как бы напрашивается на беду и ги-бель" ...Жемчужинами русского эпоса являются былины o Садко. Их две, нередко они исполнялись как одна, вместе. История бедного гусляра Садко, разбогатевшего благодаря искусной игре и покрови-тельству Водяного, не могла не волновать людей, как не могли не волновать и дальнейшие события: Садко вызвался поспорить со всем Новгородом -кто богаче, он, Садко, или Господин Великий Новгород! B.Г. Белинский проницательно определил идею былины как поэтическое восхваление, возвеличение Новгорода: "Садко вы-ражает собою бесконечную силу, бесконечную удаль; но эта сила и удаль основаны на бесконечных денежных средствах, приобрете-ние которых возможно только в торговой общине". B конце концов богатого купца Садко победил Новгород: не смог Садко выкупить всех его товаров.

"Какая широкая, размашистая фантазия!" - воскликнул B.Г. Белинский, познакомившись со второй былиной o Садко -"Садко в подводном царстве". Садко попадает в под-водное царство по требованию морского царя, играет ему на гус-лях; царь хочет, чтобы он остался у него в море, предлагает ему в жёны одну из своих дочерей-красавиц, несметные богатства... Однако любовь к родной земле, к Новгороду, к семье помогает Садко вернуться домой.

Итак, былины -это поэтические, художественные произведения. В них много неожиданного, удивительного, невероятного.Однако в основе своей они правдивы: передают народное понима-ние истории, народные представления о долге, чести, справедливо-сти. Вместе c тем они искусно построены, язык их своеобразен.Если мы попытаемся читать былины вслух так, как читаем стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова, то быстро убедимся, что произносить их в том же тоне невозможно. Это Объясняется тем, что созданы былины не силлабо-тоническим стихом, a тоническим. В произведениях, создан-ных тоническим стихом, в стихотворных строках может быть раз-ное количество слогов, но должно быть относительно равное коли-чество ударений. Например:

Как скакйл-то Илья да со добра коня,

Припадйл-то он ко матушке сырой земле: Как стучйт ведь мйтушка сырй земля

Да под той же как сторонушкой восточной...

Во всех четырех стихах в этом былинном отрывке по три уда-рения, хотя количество слогов в стихах и количество слогов между ударениями не всегда равное; больше того, некоторые ударные слоги при чтении произносятся без акцента, со "снятым ударением" (как здесь, например, в концевых словах первых трех строк). При этом не обязательно, чтобы во всех стихах одной и той же былины имелось одинаковое количество ударений: в одной группе стихов их может быть по четыре, в другой - по три, в третьей - по два. Хотя, конечно же, былины стремятся к возможно более пол-ному единообразию в ритме.

Очень важно иметь в виду, что в былинном стихе п е р в о е ударение, как правило, падает на третий слог от начала, а последнее - на третий слог от конца.БЬIЛИНЫ - песни, но песни особые. Их еще называют эпическими песнями, Т. e. песнями, которые рассказывают, повествуют o каких-либо событиях, объединенных между собой одними и теми
же персонажами и развивающихся во времени. Для былин характерен сюжет: изображение Событий в развитии, персонажей - в действии. Это определяет построение (композицию) былин.Нередко былины начинаются c запева, прямо Не связанного c содержанием, но настраивающего слушателей на определенный лад. Запевы поэтичны, красивы, эмоциональны. Например:

Высота ль, высота поднебесная, Глубота, глубота - окиян-море, Широко раздолье по всей земле,

Глубоки омуты днепровские...

После запева, если он есть, идет зачин - начало рассказа. Чаще всего это описание пира у князя Владимира, на котором про‑

исходит завязка действия. Действие это затем будет стремительно развиваться, вплоть до своего пика - кульминации, - держа слушателей в постоянном напряжении. Развязка действия наступает мгновенно: враг повержен!

Былину, как правило, венчает концовка, например:

Ай теперь ему, да после этого,

A теперь Садку да славу поют!
Без особого труда можно заметить в былинах повторы, начи-ная c предлогов. Вот как кланяется богатырь:
Он ведет поклоны по-учёному,

Что нa все нa четыре стороны...

Художественный пример повтора - один из основных примеров в народной поэзии. в поэтическом тексте повторяются отдельные слова, словосочетание, стихи и даже целые группы стихов. в разных былинах, например, одинаково или почти одинаково изображаются пир пир y князя Владимира, седлание богатырем коня, поездка богатырская и Т. д. такие повторы называются типическими местами. В разных былинах описание "поездочки богатырской" почти одинаково:

скакал он выше лесу стоячего,

Чуть пониже облака ходячего,

C горы на гору перескакивал!

Богат, живописен, выразителен я зык былин.

B былинах изображаются сильные герои, жестокие поединки, необычные ситуации.

Богатыри Тяжелые мечи у них, акиепчто небесье, их цалемы весят по нескольку пудов,

никому из простых смертных не поднять. И не только богатыри та-ковы, - их враги тоже изображаются гиперболически: громадными, жадными, уродливыми... Тугарин Змеевич, на-пример, может за щеку метать по целой ковриге, a запивать ее ча-рой "в полтретья ведра" ...

Все художественные средства в былинах направлены на то, чтобы наиболее ярко запечатлеть персонажей, их действия, обста-новку, выразить к ним отношение. Благодаря этому язык былин до-стигает необыкновенной точности, глубины. Вот как замечательно при помощи сравнения передавался в былинах бег времени:

Опять день за днем - будто дождь дождит,

A неделя за неделей - как трава растет,

А год за годом - как река бежит...

При помощи эпитетов создавался особый - былинный, геро-ический -поэтический мир. Богатырь определяется как святорус-ский, могучий, сильный; князь Владимир - как ласковый, славный, красно солнышко, светлое солнце. Но это и понятно ведь как каган Владимир крестик Русь? Смена религиозных культов сопровождалась уничтожением изображений некогда почитаемых богов их публичным поруганием со стороны княжих слуг построением церквей на местах где стояли языческие идолы и храмы так на холме в Киеве где стоял статуя Перуна была воздвигнута церковь Василия посвященная Василию великому. под Новгородом в Перины где находился языческий храм была построена церковь Рождества.по сообщению повести временных лет Владимир начал строительство в городах церквей и назначать попов и людей стали приводить к крещению по всем городам и селам.

Распространение христианство проводилось княжеской властью и формирующийся церковной организацией насильно при сопротивлении не только жречества но и различных слоев населения. митрополит Иларион киевский признал что крещение в Киеве происходило принуждению « никто не сопротивлялся княжьему приказу, угодному богу, и крестились если не по собственной воле, то из страха перед приказавшим, ибо его религия была связанна с властью» В других же городах замена традиционного культа новым встречала открытое сопротивление. В Новгороде схоронилась легенда о ведении там христианства епископом Иоакимом Крсунянином и княжими воеводами Добрыней и Путятой когда « Путята крестил мечем а Добрыня мечем» (Татищев история М 1962 кн 1 с 113)

Многие монастыри Руси служили тюрьмами, в которые заключались лица, обвиняемые в религиозном свободомыслии, участники антицерковных движений, а также боровшиеся против самодержавия. Монастырское заключение — одно из самых тяжких наказаний, применяемых православной церковью с давних пор. Так, в Никоновской летописи рассказывается, что еще в начале XI в. «Мало не весь город возмятётся, и в сёлах взбесятся, в бубны и сопели и гудением струнным и всякими неподобными играми сотонинскими, плесканием и плясанием, жёнам же и девам накивание и устнам их неприятен клич, всескверные песни бесовские и хрептом их увиляния, и ногам скакания и топтания. Ту же есть мужем и отроком великое падение, на женское и девичье шатание и блудное им воззрение. Також есть и жёнам мужатым беззаконное осквернение ту же и девам растление». Игумен Памфил. 16 век. еретики заключались в погреба архиерейских домов. Но особенно переполнены монастырские тюрьмы были в XVII - XVIII ее., когда выступления против свободомыслия и феодально-помещичьей эксплуатации принимали часто религиозную окраску. Немало лиц, обвиненных в антицерковных и политических выступлениях, содержалось в монастырских казематах и в XIX в. До 19 века малейшее высказывание могло стоить свободы. И не даром на Руси ходила поговорка: подведешь меня под монастырь,что уже говорить о том времени когда князь уничтожал целые деревни. Вот и создавался образ «красно солнышко» кагана Руси Владимира.

Враг называется поганым, злым, проклятым, неверным, безбожным. Слово поганин принесли христиане латинское слово - погани идущие по другому пути, но в вошло в латынь с росенского или как сейчас говорят с языка этрусков. поэтому и говорят в латыни этрусское не читается и не переводится взяли и забыли.

Определяемое слово часто употребляется c одними тем же эпитетом. Такие эпитеты называются постоянными. Например: буйна голова, ретиво сердце, могучи плечи, ноги резвые, кровь горячая, слезы горючие...

Даже суффиксы играли большую роль в изображении поэтиче-ского мира былин, в выражении исполнителями своего отношения к персонажам. Уменьшительно-ласкательными суффиксами награ-ждались любимые герои (Ильюшенька, Добрынюшка, Алёшенька), уничижительными и увеличительными - их противники (Идо-пище, Змеище и Т. д.).

Таковы былины-эпические песни o богатырях и других героях, выразившие исторические представления народа o событиях

IX-XIV столетий, запечатлевшие жизнь Древней Руси в ее военных схватках c врагами, отразившие реальные общественные и се-мейно-бытовые отношения.

После всего сказанного естественно возникает вопрос: как же

былины, в которых рассказывается o событиях IX-XIV веков, сох-ранились до наших дней? Ведь прошло свыше пятисот лет! ...

B 1804 году в Москве вышла книга под названием "Древние российские стихотворения"; впоследствии она переиздавалась c до-бавлением к названию: "собранные Киршею Даниловым". Люби-тели русской словесности, народного творчества c восторгом встре-тили выход в свет этого сборника. Но кто такой Кирша Данилов, до сих пор определенно не установлено, да и трудно точно ответить на этот вопрос. Это мог быть собира-тель былин, или их знатоки исполнитель, сам записавший извест-ные ему былины, или человек, которому принадлежал рукописный сборник, затем опубликованный под тем названием, o котором шла речь. Исследователи рукописи считают, что сборник составлен в се-редине XVIII века где-то в Сибири - или в Западной, или в восточной.

B сборнике Кирши Данилова содержится, кроме других произ-ведений народного творчества, двадцать шесть былин. И каких бы-лин! Многие из них, благодаря высоким поэтическим достоинст-вам, вошли в хрестоматии, постоянно печатаются и сейчас.

Сборник Кирши Данилова. оставался единственной книгой былин вплоть до 60-x годов XIX века, когда в Олонёцкой губернии открыли прекрасно сохранившиеся и активно исполнявшиеся былины. Это было поистине чудесное открытие! Чудо заключалось в том, что былины, уже давно считавшиеся "умершим" жанром, были записаны буквально рядом со столицей старой России Санкт-Петербургом, всего в ста - полутораста Километрах от нее. И бы-лин было много, знатоки былин жили почтив каждой деревне.

Открыл это чудо Павел Николаевич Pыбников, сосланный в Олонецкий край за политические убеждения и увлеченный народ-ным бытом, народным творчеством русского Севера.Впервые Рыбников услышал живое исполнение былины в двенадцати километрах от Петрозаводска, на острове Шуй-Наволок. Послe трудного плавания по весеннему, бурному Онежскому озеру, устроившись на ночлег y костра, Рыбников незаметно заснул..."Меня разбудили, - вспоминает он, - странные звуки: до того я много слыхал и песен, и стихов духовных, a такого напева не слыхивал. Живой, причудливый и веселый, порой он становился быстрее, порой обрывался и ладом своим напоминал что-то стародав-нее, забытое нашим поколением. Долго не хотелось проснуться и вслушаться в отдельные слова песни: так радостно было оставаться во власти совершенно нового впечатления.

Сквозь дрему я рассмотрел, что шагах в трех от меня сидит не-сколько крестьян, а поет-то седатый старик c окладистою белою бородою, быстрыми глазами и добродушным выражением на лице. Присев на корточках y потухавшего огня, .он оборачивался то к одному соседу, ток другому и пел свою песню, прерывая ее иногда усмешкою. Кончил певец и начал петь другую песню; тут я разоб-рал, что поется былина o Садке-купце, богатом госте. Разумеется, я сейчас же был на ногах, уговорил крестьянина повторить пропетое и записал c его слов".Крестьянин этот был Леонтий Богданов, познакомивший по-том Рыбникова и c другими сказителями.Павел Николаевич Рыбников открыл для нас как бесценные сокровища духовной жизни народа, таки прекрасных исполнителей былин. Благодаря его описаниям до нас дошли портреты таких сказителей, как Трофим Григорьевич Рябинин, Кузьма Иванович Романов, Василий Петрович Щеголёнок.

Пожалуй, самым выдающимся знатоком и исполнителем бы-лин был T.Г. Ря6инин. Рыбников так вспоминал o первой встрече c ним: "Через порог избы переступил старик среднего роста, крепкого сложения, c небольшой седеющей бородой и желтыми воло-сами. B его суровом взгляде, осанке, поклоне, поступи, во всей его наружности c первого взгляда были заметны спокойная сила и сдержанность".

П.H. Рыбников записал от Трофима Григорьевича более двух десятков былин, и все они высокого качества. Среди них былины "Святогор", "Вольга и Микула", "Илья Муромец и Идолище", "Илья Муромец и Соловей-разбойник" и другие.

Записанные произведения устного народного творчества под названием "Песни, собранные П.H. Рыбниковым" были опублико-ваны в четырех томах в -1867 годах, a затем переизданы в трех томах в 1909-1910 годах. Среди этик произведений 165 былин. Не-сколько былин из собрания Рыбникова публикуются в нашем сбор-нике ("Добрыня и Алеша Попович", "Михайло Данилович", "Сух-ман").

Открытие П.Н. Рыбникова не оставило равнодушным никого из тех, кому дорого народное искусство. B 1871 году, летом, в те места, где записывал былины Рыбников, отправился Александр Федо-рович Гильфердинг, известный ученый-славист (т. e. изучавший ис-торию славян и их культуру). за 48 дней Гильфердинг прослушал 70 певцов и записал от них 270 былин. Он встретился и c теми ис-полнителями, которых слушал Рыбников, и c новыми. Таким обра-зом было составлено еще одно превосходное собрание былин. Впервые оно было опубликовано в 1873 году, под названием: "Оне-жские былины, записанные A.Ф. Гильфердингом летом 1871 года", - и выдержало четыре издания. Последний раз "Оне-жские былины" были изданы в 1949-1951 годах в трех томах.

A.Ф. Гильфердинг, как и П.H. Рыбников, оставил воспомина-ния о поездке, в которых поделился впечатлениями и наблюдени-ями над природой Севера, бытом и занятиями населения, расска-зал об исполнителях былин. Он попытался ответить на волновав-ший современников вопрос: почему же былины, считавшиеся отжившим жанром, сохранились в этих местах. Собиратель назвал две причины этого; с в о б о д а глушь. "Народ здесь, — писал он, — оставался всегда свободным от крепостного рабства. Ощущая себя свободным человеком, русский крестьянин Заонежья не терял сочувствия к идеалам свободной силы, воспеваемым в старинных рапсодиях... В то же время свободный крестьянин Заонежья жил в глуши, которая охраняла его от влияний, разлагающих и убива-ющих первобытную эпическую поэзию: к нему не проникали ни солдатский постой, ни фабричная промышленность, ни новая мода; его едва коснулась и грамотность, Так что даже в настоящее время грамотньiй человек между крестьянами этого края есть весьма редкое исключение".

Гильфердинг писал o крестьянах: "Народа добрее, честнее и более одаренного природным умом и житейским смыслом я не ви-дывaл; он поражает Путешественника столько же своим радушием и гостеприимством, сколько отсутствием корысти. Самый бедный крестьянин, y которого хлеба недостает на пропитание, и тот при-нимает плату за оказанное одолжение, иногда сопряженное с тяже-лым трудом и потерею времени, как нечто такое, чего он не ждал и не требует". Это народ-труженик. "Легко вообразить, но трудно пе-редать словами, какого тяжелого труда требует от человека эта се-верная природа. Главные и единственно прибыльные работы — рас-пахивание „нив", Т. e. полян, расчищаемых из-под лесу и через три года забрасываемых, и рыбная ловля в осеннее время — сопряжены c невероятными физическими усилиями. Но чтобы существовать,крестьянин должен соединять с этим и всевозможные другие зара-ботки; потому никто не ограничивается одним хлебопашеством и рыболовством: кто занимается в свободное время каким-нибудь де-ревенским ремеслом, кто идет в извоз к Белому морю зимою, a ле-том в бурлаки на канaл, кто „полесует", Т. e. стреляет и ловит дичь, и Т. д. Женщины и девушки принуждены работать столько же, сколько мужчины".

Из "Онежских былин" A.Ф. Гильфердинга в нашем cборнике публикуются: "Илья Муромец и Соловей-разбойник", "Илья Муро-мец и Кaлин-царь", "Добрыня и Змей" (все записаны от T.Г. Рябинина),

"Три поездки Ильи Муромца", "Вольта и Минула", "Садко" (в последней былине объединены обе былины o Садко: "Садко спо-рит c Новгородом" и "Садков подводном царстве").

Крупные собрания былин П.H. Рыбникова и A.Ф. Гильфердинга содержат записи, сделанные в Олонецкой губернии. Но бы-лины можно было записать не только в этом северном крае. Так, параллельно со сборником П.H. Рыбникова печатались первые вы-пуски "Песен, собранных П.B. Киреевским". Всего же в 1861-1874 годах вышло десять книг c записями устных народных произведений, и в пяти из НИХ содержались былины.Петр Васильевич Киреевский - один из самых известных собирателей русского фольклора. Он сумел объединить вокруг себя многих выдающихся деятелей искусства, культуры. Достаточно сказать, что свои фольклорные материалы ему передавали А.С. Пушкин, H.B. Гоголь, А.B. Кольцов. Свою собирательскую деятельность П.B. Киреевский начал еще в ЗО-е годы XIX века; он сосредоточил в своих руках огромное количество материала, в том числе и былины, но при жизни ему почти ничего не удалось опубликовать, а умер он рано - в 1856 году, 48 лет от роду. Большинство собранных им произведений увидело свет после его смерти. B "Песнях, собранных П.B. Киреевским" опубликованы как уже издававшиеся рaнее былины (из сборника Кирши Данилова, например), так и новые, записанные корреспондентами П.B. Киреевского в разных местностях России: в Сибири, на Урале, в Поволжье, в ряде губерний средней России, a также в Олонецком крае. Таким образом, география распространения былин не ограничивaлась Олонецкой губернией. Поэтому не удивительно, что ученые-фольклористы, собиратели активно искали былины по всей территории страны. И поиски их увенчались крупными успехами,особенно на рубеже XIX-ХХ веков в Архангельской губернии. Благодаря собирателям A.Д. Григорьеву, A.B. Маркову, H.E. Ончукбву русская культура обогатилась более чем 500 записями былин, многие из которых составили золотой фонд классического фольклора. A.B. Марков открыл целую плеяду прекрасных сказителей былин, среди которых особенно выделялась Аграфена Матвеевна Крюкова. Марков писал о ней: "Еще в детстве она выучила боль-шую часть своих старин, главным образом от матери и дяди, a также от соседей и подруг. Когда она была девочкой (лет 9-ти), ей стоило один раз прослушать старину - и она уже запоминала ее на всю жизнь".

А.М. Крюкова была неграмотной женщиной, потому что "ей негде было научиться читать и писать: мать ее сама еле-еле разби-рала церковное письмо, a отец вовсе был неграмотный". А.B. Мар-ков записал от нее З5 былин (в селе Нижняя Зимняя Золотица на берегу Белого моря).Свою любовь к былинам, их знание А.М. Крюкова передала до-черям, одна из которых, Марфа Семеновна Крюкова, впоследствии,уже в советское время, стала знаменитой исполнительницей бы-лин. От нее записано огромное количество былин, они изданы в двух томах в 1939-1941 годах под названием "Былины М.С. Крюко-вой" Семейная традиция былинного сказительства y Крюковых -не исключительный случай. Мы уже говорили o T.Г. Рябинине, но талантливым сказителем были его сын, Иван Трофимович Ря6и-нин. Он исполнял былины, слышанные от отца, в Петербурге, Москве, Киеве, Одессе, а в 1902 году побывал в Болгарии, Сербии и Австрии, где выступал с неизменным успехом. K сожалению, запи-сано от него всего шесть былин: не любил, чтобы за ним записы-вали. Ю.M. Соколов, ученый и собиратель, писал о нем: "Иван Тро-фимович был человек хозяйственный, крутого нрава, горячий, вспыльчивый... Табаку не курил, вина не пил. Детей воспитывал строго". И.T. Ря6инин в свою очередь научил былинам пасынка, Ивана Герасимовича Ря6инина-Андреева, а тот передал свое искусство сыну, Петру Ивановичу Рябининy-Андрееву.Знатоков былин уважали, любили в народе. H.E. Ончуков пи-сал: "K старинщикам относятся c большим почтением, их знает не-пременно каждый в своем селении, a иногда глава их гремит на всю Печору".

Интересно рассказали A.Д. Григорьев, A.B. Марков и H.E. Ончу-ков o том, как сказители учились былинам, как исполняли их. "Для усвоения сотен и тысяч стихов, - писал H.Е. Ончуков, - есть благо-приятные условия: это - большой досуг, являющийся не как лень или отсутствие работы, a большой досуг даже на самом важном деле", - например во время рыбной ловли, когда рыбаки артелями в 6-10 человек уезжали за 100-150 километров от дома за «бе-лой », дорогой рыбой. A "день на Печоре осенью и особенно зимой очень короток, и, проработав часов 5-6, при наступившей темноте, все принуждены на невольный отдых. Работы кончают в 5, в 4 часа дня, a спать еще рано, разговаривать не о чем, делиться нечем... Вот тут-то и выступают на сцену сказочники и старинщики, кото-рых, говорили мне, нарочно старается всеми мерами залучить в ар-тель составляющий ее староста". То же было на охоте, на лесоразработках.Сказителям определяли более легкую работу, наделяли луч-шей частью добычи, вообще старались беречь их силы, их талант, Награждать за исполнение.Итак, мы познакомились c тем, как были открыты в середине XIX века на Севере, в Олонецком крае, былины, как благодаря со-бирателям-фольклористам былины и другие произведения устногонародного творчества попали в научные сборники, чтобы затем их могли прочитать тысячи, сотни тысяч любителей фольклора. Под-вижнический труд бескорыстных, преданных науке и русскому искусству людей спас от забвения прекрасные памятники духовной культуры народа.

Я не оговорился, когда написал "пoдвижнический труд". Это в наше время скорые поезда, реактивные воздушные лайнеры могут быстро и c удобствами доставить нас в любую точку страны (да что там - мира!). Но ведь всего этого в XIX и на рубеже XIX-ХХ веков не было. A расстояния приходилось преодолевать огромные. Например, в 1901 году за два с половиной месяца A.Д. Григорьеву пришлось проехать 2 098 верст по железной дороге, 180 верст на па-роходе, 540 - в лодках, 820 - на лошадях и многие версты проша-гать пешком. И всё это - в условиях бездорожья, капризной, холод-ной, часто дождливой северной погоды.

A записать былины разве легко? "Записывать былины, напри-мер, у костра - тепло, но дым невыносимо ест глаза: сесть от костра дальше нет дыму, но руки коченеют от пронизывающего c океана ветра. Ветер рвет листы бумаги, налит чернильницу, сыплет песок в глаза, и того и гляди пойдет дождь. Ко всему этому нужно прибавить, что человек 20-30 рыболовов толпятся около и своими разговорами, замечаниями, вопросами делают работу вконец невоз-можной". Так вспоминал o некоторых обстоятельствах своей ра-боты H.E. Ончуков.

Трагично закончилась вторая поездка А.Ф. Гильфердинга за былинами. B 1872 году, летом, он снова поехал в Олонецкую губер-нию, нов пути заболел тифом и умер в Каргополe. Ему был всего 41 год, он так и не увидел опубликованными свои записи былин, сделанные в 1871 году (его "Онежские былины" впервые изданы, как уже говорилось, в 1873 году).

Да, собиратели былин совершили подвиг. Они открыли и сох-ранили для нас драгоценное искусство, величайший памятник народной духовной культуры.

Советские ученые продолжили традиции дореволюционных собирателей. B 20-30-e годы ХХ века был совершен ряд экспеди-ций в северные области России и в результате собран интересней-ший материал, который составил несколько сборников. Особенно большой вклад в собирание былин внесли Ю.M. Соколов, А.М. Астахова, B.И. Чйчеров.

Вместе с тем изменение условий труда и быта, приобщение к новым видам искусства, всеобщая грамотность, большой интерес к профессиональной художественной литературе обусловили сниже-ние интереса к устному народному творчеству, в том числе и к бы-линам. Их стали и Исполнять, и записывать всё реже и реже, и сей-час даже в тех местах, где былины записывались десятками, их нет.
Мы должны быть благодарны тем, кто в XIX веке и в довоенные годы ХХ века сумел записать былины и издать их. И помнить a сказителях-певцах, скромных, простых и сердечных людях, c радостью делившихся своим искусством - та-ким необычными захватывающим, таким простыми мужествен-ным. Их песни-сказания доставляют нами сейчас художественное наслаждение и остаются для нас, читателей, a также и для писате-лей, поэтов, образцом подлинного поэтического вдохновения.