"Русский человек на rendez-vous" в Мастерской Петра Фоменко.

«Русский человек на rendez-vous» относится к публицистике и имеет подзаголовок «Размышления по прочтении повести г. Тургенева „Ася“». При этом в статье Чернышевский дает более широкую картину, связанную с современным ему русским обществом, а именно — с образом «положительного героя» повестей и романов, который в ряде ситуаций проявляет неожиданные отрицательные свойства характера (нерешительность, трусость). Прежде всего, эти черты проявляются в любви и личных отношениях.

Заглавие статьи напрямую связано с поводом ее написания. Пищей для размышлений послужила неоднозначная ситуация в повести «Ася», когда девушка проявила решительность и сама назначила герою свидание («rendez-vous»).

В первых же строках — впечатления от сцены свидания в повести «Ася», когда главный герой (воспринимаемый читателем повести как «положительный» и даже «идеальный») говорит девушке, пришедшей на свидание с ним: «Вы передо мною виноваты, вы меня запутали в неприятности и я должен прекратить мои отношения к вам». «Что это такое?» — Восклицает Чернышевский. — «Чем она виновата? Разве тем, что считала его порядочным человеком? Компрометировала его репутацию тем, что пришла на свидание с ним? Этот человек дряннее отъявленного негодяя».

Далее автор подвергает анализу любовную линию ряда произведений Тургенева («Фауст», «Рудин») для того, чтобы понять, ошибся автор в своем герое или нет (повесть «Ася»), и приходит к выводу, что в произведениях Тургенева главный персонаж, олицетворяющий «идеальную сторону», в любовных делах ведет себя как «жалкий негодяй». «В „Фаусте“ герой старается ободрить себя тем, что ни он, ни Вера не имеют друг к другу серьезного чувства. Он держит себя так, что Вера сама должна сказать ему, что любит его. В „Рудине“ дело кончается тем, что оскорбленная девушка отворачивается от него (Рудина), едва ли не стыдясь своей любви к трусу».

Чернышевский задает вопрос: «Может быть, эта жалкая черта в характере героев — особенность повестей г. Тургенева?» — И сам же отвечает: «Но вспомните любой хороший, верный жизни рассказ какого угодно из нынешних наших поэтов. Если в рассказе есть идеальная сторона, будьте уверены, что представитель этой идеальной стороны поступает точно так же, как лица г. Тургенева». Для того, чтобы аргументировать свою точку зрения, автор для примера анализирует поведение главного героя поэмы Некрасова «Саша»: «Натолковал Саше, что „не следует слабеть душою“, потому что „солнышко правды взойдет над землею“ и что надобно действовать для осуществления своих стремлений, а потом, когда Саша принимается за дело, он говорит, что все это напрасно и ни к чему не поведет, что он „болтал пустое“. Он точно так же предпочитает всякому решительному шагу отступление». Возвращаясь к анализу повести «Ася», Чернышевский делает вывод: «Таковы-то наши лучшие люди».

Затем автор неожиданно заявляет о том, что героя осуждать не стоит, и начинает говорить о себе и своем мировосприятии: «Я стал доволен всем, что ни вижу около себя, ни на что не сержусь, ничем не огорчаюсь (кроме неудач в делах, лично для меня выгодных), ничего и никого в мире не осуждаю (кроме людей, нарушающих мои личные выгоды), ничего не желаю (кроме собственной пользы), — словом сказать, я расскажу вам, как я сделался из желчного меланхолика человеком до того практическим и благонамеренным, что даже не удивлюсь, если получу награду за свою благонамеренность». Далее Чернышевский прибегает к развернутому противопоставлению «беды» и «вины»: «Разбойник зарезал человека, чтобы ограбить его, и находит в том пользу себе — это вина. Неосторожный охотник нечаянно ранил человека и сам первый мучится несчастием, которое сделал — это уж не вина, а просто беда». То, что происходит с героем повести «Ася» — беда. Он не получает выгоды и удовольствия от ситуации, когда влюбленная в него девушка стремится быть вместе с ним, а он идет на попятную: «Бедный молодой человек совершенно не понимает того дела, участие в котором принимает. Дело ясно, но он одержим таким тупоумием, которого не в силах образумить очевиднейшие факты». Далее автор приводит ряд примеров из текста, когда Ася иносказательно, но очень явно давала «нашему Ромео» понять, что она на самом деле испытывает — однако он не понял. «За что мы так сурово анализируем нашего героя? Чем он хуже других? Чем он хуже нас всех?»

Чернышевский размышлает о счастье и умении не упустить возможность быть счастливым (что не удается герою повести «Ася»): «Счастье в древней мифологии представлялось как женщина с длинной косой, развеваемой впереди ее ветром, несущим эту женщину; легко поймать ее, пока она подлетает к вам, но пропустите один миг — она пролетит, и напрасно погнались бы вы ловить ее: нельзя схватить ее, оставшись позади. Невозвратен счастливый миг. Не пропустить благоприятную минуту — вот высочайшее условие житейского благоразумия. Счастливые обстоятельства бывают для каждого из нас, но не каждый умеет ими пользоваться».

В завершение статьи Чернышевский приводит развернутую аллегорию, когда в ситуации долго длящейся и изнурительной судебной тяжбы слушание откладывается на день. «Что мне теперь делать, пусть скажет каждый из вас: умно ли будет мне поспешить к моему противнику для заключения мировой? Или умно будет пролежать на своем диване единственный остающийся мне день? Или умно будет накинуться с грубыми ругательствами на благоприятствующего мне судью, дружеское предуведомление которого давало мне возможность с честью и выгодой для себя покончить мою тяжбу?»

Статья заканчивается цитатой из евангелия: «Старайся примириться с своим противником, пока не дошли вы с ним до суда, а иначе отдаст тебя противник судье, а судья отдаст тебя исполнителю приговоров, и будешь ты ввергнут в темницу и не выйдешь из нее, пока не расплатишься за все до последней мелочи» (Матф., глава V, стих. 25 и 26).

«Русский человек на рандеву» краткое содержание

Другие сочинения по теме:

Юная девушка со звучным именем Аполлинария Вихрова (собственно, все зовут ее Поля) приезжает после школы в Москву учиться. Мама ее...
Человек-ящик, сидя в своем ящике, приступает к запискам о человеке-ящике. Он подробно описывает, какой ящик пригоден для человека-ящика, как его...
Часть 1. Своего рода введение Действие романа происходит в Вене в 1913 г. Главный герой, тридцатидвухлетний Ульрих, математик и возвышенный...
На голове Маяковского ладонь солнца — священнослужителя мира, отпустителя всех грехов. Земля говорит ему: «Ныне отпущаеши!» Пусть глупые историки, науськанные...
К Шерлоку Холмсу обращается за помощью военный в отставке мистер Джеймс Додд. Во время службы в армии он подружился с...
К Шерлоку Холмсу обращается за помощью миссис Сент-Клер, живущая в маленьком домике под Лондоном, с просьбой найти ее пропавшего мужа...
Пролог Граф Сергей Павлович встречается в Париже с русской танцовщицей Надин. Они оба работают на некоего Полковника, занимающегося шпионажем. Полковник...
В романтическом и странном уголке Лондона, называемом Шафранным парком, встретились Люциан Грегори — поэт-анархист, чьи длинные огненные кудри в сочетании...
Зима в Петербурге 1839 года была с сильными оттепелями. Часовой Постников, солдат Измайловского полка, стоял на посту. Он услышал, что...
К Шерлоку Холмсу обращается за помощью молодой человек, мистер Беннет, который ассистент знаменитого профессора Пресбери и жених его единственной дочери....
Главный город провинции Сычуань, в котором обобщены все места на земном шаре и любое время, в которое человек эксплуатирует человека,...
Пролог Урсус (по-латыни Медведь) был человеком разносторонним. В нем скрывался и философ, и поэт, и целитель, и уличный фигляр, и...
«Фома Пухов не одарен чувствительностью: он на гробе жены вареную колбасу резал, проголодавшись вследствие отсутствия хозяйки». После погребения жены, намаявшись,...
В условиях страшного социального и национального гнета украинский язык, говорит М. Рыльский, «свой дух величественно-достойный, как ржаное зерно, берег». Огромные...

Все хорошие, когда спят зубами к стенке. Трагедия – это испытание героя на прочность в полном диапазоне вплоть до разрушения. В экстремальной ситуации кризиса человек являет свою сущность. Искушаемый успехом и угрожаемый гибелью, он с естественным бесстыдством обнажает устои своего внутреннего мира – и демонстрирует ценники на своих ценностях.
Сегодня разворовывающие страну навынос казнокрады истерично клянутся в любви к Родине. Воры кричат о борьбе с коррупцией. Уничтожающие науку и культуру администраторы декларируют величие России. Ложь, изрекаемая бандитами, утверждается как критерий истины. А называние черного белым, а белого черным давно перестало быть вопросом истины либо психического расстройства, но есть лишь индикатор лояльности режиму. Какому? Любому. Тому, который господствует в настоящий миг.
О, с какой чарующей легкостью эти профессиональные лизоблюды и спиногрызы вытрут ноги о свалившийся режим и вылижут все места режиму новому. Это профессионалы, они предают в тот самый миг, как это становится выгодно и безопасно. Их национальный интерес – личная плавучесть.
Под национальными интересами в сегодняшней риторике обозначается единственно воссоединение с Крымом и закрепление российского режима в Донбассе. Это в стране с самой большой территорией в мире, каковую территорию уже сегодня некому содержать в хозяйствовании и обрабатывать. Подъем науки и культуры, медицины и образования, строительство дорог и создание технологий, уход от постыдной, туземной сырьевой «экономики» к экономике производства продвинутой продукции посредством мозгов и рук – словно и не является «национальным интересом». А потому что враги не мешают. Ничего – скоро враги начнут сыпать битое стекло в наше масло и песок в наши машины; знаем, проходили.
В постсоветской России не было, нет и не предвидится никакого конкретного плана «вставания с колен» - чего, сколько, где и когда будем строить. Будет всем во всем счастье и к черту интимные подробности. А! Сколково! Сколько украли? Чего конкретно создали?
Рост российского правящего класса полностью соответствует максиме Талейрана: «Для обогащения не требуется иметь ум, для обогащения требуется не иметь совести».
Занимать первое место в мире по числу брошенных детей – и запретить иностранцам усыновлять больных детей из российских детдомов: это ли не образец высокой православной духовности? Но самим пихать на проклятый Запад своих чад всеми способами. И плакать, если тебя не пустят туда отдохнуть или полечиться. Вы полагаете этот сброд людьми?
Количество убийств, самоубийств, продажных судей и сломленных уезжантов, равная шкала налога для миллиардеров и нищих врачей, прогиб церкви под власть и силовиков под наркомафию – это просто пир духа!
Захлебываясь от самовосхваления и восторженно умиляясь своим добродетелям, мы не ведаем ни благодарности, ни уважения к странам ближним и дальним; мы отказываем в храбрости и мужестве врагам – и обвиняем в неблагодарности и неправильном образе мыслей скоротечных друзей. В мире есть две точки зрения: российская – и неправильная. Наша духовность есть гарант нашей правоты.
Проповедуя русскую духовность, забывают пропорцию коктейля: один Толстой на сто миллионов жллл… э-э… традиционных духоносцев. Русской духовностью в ассортименте можно снаряжать химические снаряды. Эффект отложенный, но неуклонный: двести лет – и враг побежит с этого места во все стороны.
Но что поразительно: ораторы-патриоты отлично знают про наш спецназ в Симферопольском парламенте, про отряд Стрелкова в Славянске и далее в Донецке, про то, что где нет «вооруженных шахтеров и трактористов» - там нет войны, террора и гуманитарной катастрофы, про оружие и «отпускников» - и продолжают взволнованно кричать о «фашистской киевской хунте», кровавых карателях и подлом Западе, который только и ждал повода, чтоб показать всю силу своей нелюбви к нам.
Они прекрасно понимают, что война – это верный и лучший способ сплотить массу вокруг власти и лидера. Что властный режим – единственный институт, выигравший и окрепший от русско-украинской эпопеи.
Глупые сомкнулись с подлыми и, отвернувшись от внутренних проблем и противоречий, кричат о борьбе русского мира против окруживших его поганых полчищ. И стыд им глаза не ест.
Но ужас в том, что долго длящаяся война разворачивает народную ненависть с внешнего врага на внутреннюю власть. Где нет победы – там власть виновата во всем. И летят короны вместе с головами, и кресла вместе с чреслами.
И победить не получается, и отступить нельзя, и продолжать смерти подобно. Вот гениальная политика! Спаси нас Господи… И отгоните призрак гигантской Северной Кореи.
…Самое страшное чтение в России – это история Смутного времени. Встают за страницами люди бесконечно подлые и эгоистичные, жестокие и неблагодарные, лживые и беспамятные. Эпоха Ивана Грозного сформировала тип характерный: все сволочи, все кровопийцы, любой тебя завтра по цареву приказу зарежет со всей семьей – ну так умри ты сегодня, а я завтра. Издох кровавый дракон – и взошли драконовы зубы, и зажили своей жизнью.
И сегодня я слышу за речами пламенных истериков, кричащих о ненависти Запада к первой в мире стране социализма…что, не тот век? – а, к православной России! – я слышу грозное эхо родной истории: «Смерть троцкистско-бухаринским извергам! Смерть собакам! Ликвидировать кулачество как класс! Повесить попов, расстрелять заложников, переколоть офицеров, выслать старорежимных интеллигентов!..»
Искренне – это орут фанатичные оболваненные толпы. Все несчастье их жизни изливается на указанного врага. А главари террора – начинают с террора мысли и слова. Категории совести, справедливости, правды – для них не существуют. Они искренне полагают их атрибутами наивного детства, смешными и лишними. Вообще они милые и разумные люди. Но. Смысл правды им непонятен. Подачу информацию они понимают только как средство борьбы за свои интересы. Ложь – законный прием в борьбе, и только.
Инакомыслие уже есть умысел на государственное преступление. Не сметь возражать царю ни в чем! Это пошло у нас еще от Дмитрия Донского…
…Хороший человек – это, по мнению людскому, человек добрый, честный, справедливый, открытый, щедрый, бескорыстный, простой и благородный наконец человек. Который лишний кусок отдаст камраду, а на труд и опасность пойдет первым.
Полюбуйтесь на красотищу, композиционно сгруппированную вокруг вертикали власти. Ну разве не прелесть эти сказки? Да мы лучше всех в мире! Гадство в том, что от нас уезжают к ним, поганцам; а от них к нам – не хочут, гнилые уроды.
Иногда мне хочется быть марсианином.
Улететь к черту и наблюдать все в подзорную трубу.

ВНИМАНИЕ! Срок бронирования билетов на все спектакли Мастерской Петра Фоменко составляет 30 минут!

по повести И.С. Тургенева «Вешние воды»

Руководитель постановки – Евгений Каменькович
Идея и музыкальное оформление – Дмитрий Захаров, Серафима Огарёва, Екатерина Смирнова, Артём Цуканов
Режиссёр – Юрий Буторин

В ролях: Федор Малышев, Серафима Огарева, Дмитрий Захаров, Екатерина Смирнова, Амбарцум Кабанян и др.

Год назад второе поколение стажеров по предложению Петра Наумовича Фоменко взялось за работу над повестью Ивана Тургенева "Вешние воды". Постепенно из отрывков, показанных на традиционных "Вечерах проб и ошибок", вырос спектакль. Руководителем постановки выступил Евгений Борисович Каменькович.
15 лет назад в "Мастерской" уже шел спектакль по пьесе И.Тургенева "Месяц в деревне" (реж. Сергей Женовач), в котором были заняты основатели театра: Галина Тюнина, Полина и Ксения Кутеповы, Мадлен Джабраилова, Юрий Степанов, Карэн Бадалов, Рустэм Юскаев, Кирилл Пирогов, Андрей Казаков и Тагир Рахимов. Новая встреча с Тургеневым после долгого перерыва обернулась, по словам авторов спектакля, "театральным хулиганством".
Недавние выпускники ГИТИСа (мастерская О. Кудряшова, выпуск 2010г., и мастерская Е. Каменьковича/Д.Крымова, выпуск 2011г.) , играют своих ровесников. Молодой человек беззаботно шагает по незнакомому городу, идет, не оглядываясь, петляет, часто сворачивает "не туда" - но, кажется, это не влечет за собой никаких последствий. Жизнь закручивается вокруг него, сначала цветной каруселью, хороводом театральных масок, оглушает многоязыким щебетом, и нет сил остановиться, придти в себя. "Вот, вот теперь завертелась жизнь! Да и так завертелась, что голова кругом…" - только и успевает выдохнуть Дмитрий Санин.

Но цветная карусель оборачивается макабрической пляской, вешние воды – страшным по силе своей потоком, из которого человек если и может выкарабкаться, то сломленным и абсолютно опустошенным. И тридцать лет спустя пред нами предстает Фауст над чашей с ядом.
Русский человек слаб и инертен, русский человек на rendez-vous с жизнью, в ситуации, когда решается его собственная судьба, не способен принять решения, не способен сделать самостоятельный шаг. Он лишь плывет по течению, глазея по сторонам, не оглядываясь назад, но и не стараясь рассмотреть, что ждёт его впереди. Так формулирует Н.Чернышевский в своей знаменитой статье, по заглавию которой и назван спектакль "Мастерской Петра Фоменко", страшный диагноз, который ставит русскому обществу Тургенев.
Работа над "Вешними водами" стала для стажеров, безусловно, "трудным опытом" - не только профессиональным, но и внутренним, человеческим. Молодые актёры хулиганят и дурачатся, от души "играют в театр", но это озорство лишь сильнее оттеняет горькие размышления о человеке. И всё же такая в этом спектакле звенящая, заразительная молодость – невольно поддаешься её обаянию и хочется верить, что эта молодая сила сможет как-то сохранить себя в "большой воде" жизни.

Продолжительность: 2 часа 40 минут

Читается за 6 минут

«Русский человек на rendez-vous» относится к публицистике и имеет подзаголовок «Размышления по прочтении повести г. Тургенева „Ася“». При этом в статье Чернышевский даёт более широкую картину, связанную с современным ему русским обществом, а именно - с образом «положительного героя» повестей и романов, который в ряде ситуаций проявляет неожиданные отрицательные свойства характера (нерешительность, трусость). Прежде всего, эти черты проявляются в любви и личных отношениях.

Заглавие статьи напрямую связано с поводом её написания. Пищей для размышлений послужила неоднозначная ситуация в повести «Ася», когда девушка проявила решительность и сама назначила герою свидание («rendez-vous»).

В первых же строках - впечатления от сцены свидания в повести «Ася», когда главный герой (воспринимаемый читателем повести как «положительный» и даже «идеальный») говорит девушке, пришедшей на свидание с ним: «Вы передо мною виноваты, вы меня запутали в неприятности и я должен прекратить мои отношения к вам». «Что это такое?» - Восклицает Чернышевский. - «Чем она виновата? Разве тем, что считала его порядочным человеком? Компрометировала его репутацию тем, что пришла на свидание с ним? Этот человек дряннее отъявленного негодяя».

Далее автор подвергает анализу любовную линию ряда произведений Тургенева («Фауст», «Рудин») для того, чтобы понять, ошибся автор в своём герое или нет (повесть «Ася»), и приходит к выводу, что в произведениях Тургенева главный персонаж, олицетворяющий «идеальную сторону», в любовных делах ведёт себя как «жалкий негодяй». «В „Фаусте“ герой старается ободрить себя тем, что ни он, ни Вера не имеют друг к другу серьёзного чувства. Он держит себя так, что Вера сама должна сказать ему, что любит его. В „Рудине“ дело кончается тем, что оскорблённая девушка отворачивается от него (Рудина), едва ли не стыдясь своей любви к трусу».

Чернышевский задаёт вопрос: «Может быть, эта жалкая черта в характере героев - особенность повестей г. Тургенева?» - И сам же отвечает: «Но вспомните любой хороший, верный жизни рассказ какого угодно из нынешних наших поэтов. Если в рассказе есть идеальная сторона, будьте уверены, что представитель этой идеальной стороны поступает точно так же, как лица г. Тургенева». Для того, чтобы аргументировать свою точку зрения, автор для примера анализирует поведение главного героя поэмы Некрасова «Саша»: «Натолковал Саше, что „не следует слабеть душою“, потому что „солнышко правды взойдёт над землёю“ и что надобно действовать для осуществления своих стремлений, а потом, когда Саша принимается за дело, он говорит, что все это напрасно и ни к чему не поведёт, что он „болтал пустое“. Он точно так же предпочитает всякому решительному шагу отступление». Возвращаясь к анализу повести «Ася», Чернышевский делает вывод: «Таковы-то наши лучшие люди».

Затем автор неожиданно заявляет о том, что героя осуждать не стоит, и начинает говорить о себе и своём мировосприятии: «Я стал доволен всем, что ни вижу около себя, ни на что не сержусь, ничем не огорчаюсь (кроме неудач в делах, лично для меня выгодных), ничего и никого в мире не осуждаю (кроме людей, нарушающих мои личные выгоды), ничего не желаю (кроме собственной пользы), - словом сказать, я расскажу вам, как я сделался из желчного меланхолика человеком до того практическим и благонамеренным, что даже не удивлюсь, если получу награду за свою благонамеренность». Далее Чернышевский прибегает к развёрнутому противопоставлению «беды» и «вины»: «Разбойник зарезал человека, чтобы ограбить его, и находит в том пользу себе - это вина. Неосторожный охотник нечаянно ранил человека и сам первый мучится несчастием, которое сделал - это уж не вина, а просто беда». То, что происходит с героем повести «Ася» - беда. Он не получает выгоды и удовольствия от ситуации, когда влюблённая в него девушка стремится быть вместе с ним, а он идёт на попятную: «Бедный молодой человек совершенно не понимает того дела, участие в котором принимает. Дело ясно, но он одержим таким тупоумием, которого не в силах образумить очевиднейшие факты». Далее автор приводит ряд примеров из текста, когда Ася иносказательно, но очень явно давала «нашему Ромео» понять, что она на самом деле испытывает - однако он не понял. «За что мы так сурово анализируем нашего героя? Чем он хуже других? Чем он хуже нас всех?»

Чернышевский размышлает о счастье и умении не упустить возможность быть счастливым (что не удаётся герою повести «Ася»): «Счастье в древней мифологии представлялось как женщина с длинной косой, развеваемой впереди ее ветром, несущим эту женщину; легко поймать ее, пока она подлетает к вам, но пропустите один миг - она пролетит, и напрасно погнались бы вы ловить ее: нельзя схватить ее, оставшись позади. Невозвратен счастливый миг. Не пропустить благоприятную минуту - вот высочайшее условие житейского благоразумия. Счастливые обстоятельства бывают для каждого из нас, но не каждый умеет ими пользоваться».

В завершение статьи Чернышевский приводит развёрнутую аллегорию, когда в ситуации долго длящейся и изнурительной судебной тяжбы слушание откладывается на день. «Что мне теперь делать, пусть скажет каждый из вас: умно ли будет мне поспешить к моему противнику для заключения мировой? Или умно будет пролежать на своём диване единственный остающийся мне день? Или умно будет накинуться с грубыми ругательствами на благоприятствующего мне судью, дружеское предуведомление которого давало мне возможность с честью и выгодой для себя покончить мою тяжбу?»

Статья заканчивается цитатой из евангелия: «Старайся примириться с своим противником, пока не дошли вы с ним до суда, а иначе отдаст тебя противник судье, а судья отдаст тебя исполнителю приговоров, и будешь ты ввергнут в темницу и не выйдешь из неё, пока не расплатишься за все до последней мелочи» (Матф., глава V, стих. 25 и 26).