Объединение профсоюзов татарстана - территориальное объединение организаций профсоюзов. Александр Сладковский: «Дирижер не может быть пай-мальчиком! Роль жены в творчестве маэстро

Когда в 2010 г. Сладковский Александр Витальевич пришёл на пост главного дирижёра и художественного руководителя Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан, недоброжелатели называли его за спиной «варягом» и «выскочкой». Однако долго плести интриги им не удалось, ведь за несколько лет маэстро смог не только полностью реанимировать лежащий в руинах коллектив, но и вывести его на мировой уровень.

Семья и музыкальное образование

20 октября 1965 г. в Таганроге родился знаменитый российский дирижёр Александр Сладковский. Семья маленького Саши состояла из музыкантов: его папа играл на кларнете, а мама была пианисткой. С пятилетнего возраста мальчик посещал находящуюся в Таганроге музыкальную школу им. Чайковского. Его руководителем была Нинель Ивановна Борцова. В 10 лет Сладковский переезжает в Москву и поступает в кадетское музыкальное училище. Спустя 3 года он попал в Большой зал Московской консерватории на выступление выдающегося советского дирижёра и понял, что хочет связать свою жизнь с дирижированием. Впоследствии Александр Витальевич поступил на военно-дирижёрский факультет Московской Второе высшее музыкальное образование Сладковский получил в Санкт-Петербургской консерватории им. Римского-Корсакова, где его наставником был прославленный дирижёр, хормейстер и педагог Владислав Александрович Чернушенко.

Начало творческой карьеры

В 1997 г. в Театре оперы и балета при Петербургской консерватории состоялся дирижёрский дебют Сладковского. Первым музыкальным произведением, которое поставил маэстро, стала опера Моцарта «Так поступают все». В этом же году Александр Витальевич был принят на должность дирижёра в симфонический оркестр Академической капеллы Северной столицы.

В 1999 г. Сладковский Александр становится победителем Третьего международного конкурса дирижёров им. С. Прокофьева. С этого момента карьера молодого человека начинает стремительно взлетать вверх. В 2001 г. его приглашают на место главного дирижёра Государственного театра оперы и балета, где четырьмя годами ранее состоялся его дебют. Параллельно с этим он продолжал работать в Капелле Петербурга. В 2004-2006 годах маэстро занимал пост её главного дирижёра.

Дирижёрская деятельность во второй половине 2000-х

В 2005 г. Сладковский Александр совместно с Морисом Янсонсом работал над постановкой оперы Бизе «Кармен». Спустя год он был приглашён выдающимся виолончелистом Мстиславом Ростроповичем для подготовки программы «Неизвестный Мусоргский». Оба проекта, в которых принимал участие Сладковский, состоялись в Санкт-Петербургской консерватории и вызвали массу восторженных откликов со стороны зрителей и музыкальных критиков.

Во второй половине 2000-х годов Александр Витальевич дирижировал в симфоническом оркестре «Новая Россия», руководителем которого был К этому времени слава о Сладковском распространилась далеко за пределы Российской Федерации, и многие музыкальные коллективы почитали за честь работать с ним. Он сотрудничал с оркестрами Дрездена, Будапешта, Сицилии, Белграда, принимал участие в крупных международных проектах, выступал вместе с Д. Мацуевым, Ю. Башметом, Н. Петровым, М. Тарасовой и другими звёздами.

Переезд в Казань

После того как летом 2010 г. в Казани скончался главный дирижёр и руководитель Государственного симфонического оркестра Татарстана Фуат Мансуров, президент республики лично пригласил Александра Витальевича занять вакантное место. Сладковский принял предложение Рустама Нургалиевича и вместе с женой Викторией переехал в Казань. Нового руководителя в Татарстане встретили без особой радости, ведь желающих возглавить коллектив было достаточно и среди местных деятелей искусства. За Александром Сладковским закрепились прозвища «варяг» и «выскочка», а из-за жёсткой манеры управления коллективом его стали называть «солдафоном». Однако вскоре приезжий дирижёр смог доказать всем, что не зря переселился в Казань. После того как он превратил оркестр в один из самых сильных профессиональных музыкальных коллективов в России, недоброжелатели у него за спиной вмиг замолчали.

Возрождение оркестра

Что же сделал для симфонического оркестра Татарстана Александр Сладковский? Биография дирижёра свидетельствует о том, что в 2010 году ему достался практически разваленный коллектив, у которого не было ни новых инструментов, ни современного репетиционного зала, ни достойного репертуара. Музыканты получали мизерную зарплату и не были заинтересованы работать за такие деньги. Симфонические концерты не пользовались популярностью в Казани и проходили в полупустых залах.

Став худруком и главным дирижёром, Сладковский решил полностью сменить систему управления оркестром. В первую очередь он добился получения регионального гранта на 120 млн рублей. Денежные средства были направлены на закупку новых инструментов лучших марок и решение прочих материальных проблем оркестра. Александру Витальевичу удалось сделать практически невозможное: при нём зарплаты музыкантов увеличились в 3 раза. Это позволило сделать профессию оркестранта в Казани престижной и востребованной. Однако повышение зарплаты было только половиной дела на пути к успеху. Чтобы сделать Государственный симфонический оркестр Татарстана одним из лучших музыкальных коллективов в стране, Сладковский требовал от подчинённых жёсткой дисциплины. Если раньше появиться на репетиции неподготовленным для оркестранта было обычным делом, то сегодня за подобное отношение к работе ему грозит увольнение.

Расширение репертуара, проведение фестивалей

Худрук Сладковский Александр добился значительного расширения репертуара оркестра. При его предшественнике музыканты давали в сезон не более 22 концертов, при этом половина из них повторялась. Сегодня они играют за этот же период 80 концертов, из которых 75 — новые. Александр Витальевич стал инициатором проведения в Казани таких международных симфонических фестивалей, как «Денис Мацуев у друзей», «Рахлинские сезоны», «Казанская осень», «Белая сирень», благодаря чему жители столицы получили возможность лично присутствовать на концертах всемирно известных исполнителей. Симфонический оркестр Татарстана под управлением Сладковского сегодня знают не только в России, но и за рубежом. Достижения маэстро не остались незамеченными на общегосударственном уровне. Весной 2016 г. В. Путин подписал указ о присвоении Александру Витальевичу звания Народного артиста России.

Симфонический оркестр и дети

Много усилий приложил к популяризации симфонической музыки среди подрастающего поколения Александр Сладковский. Дети, по его мнению, должны с ранних лет знакомиться с произведениями классиков, тогда в зрелом возрасте они будут с удовольствием посещать концертные залы. Чтобы вызвать у них интерес к симфонической музыке, дирижёр регулярно приглашает учеников средних школ на выступления своего оркестра.

Роль жены в творчестве маэстро

Благодаря Сладковскому в Казани сегодня стала пользоваться огромной популярностью. Концерты под его руководством проходят в переполненных залах. Управлять таким большим коллективом творческих людей совсем непросто, поэтому поклонники музыки часто интересуются тем, где находит в себе силы Александр Сладковский? Жена (фото внизу, крайняя справа), по словам самого маэстро, является его главной опорой и музой. Виктория Викторовна стала для Александра Витальевича не просто супругой, но и надёжной помощницей и крепким тылом в его нелёгком деле.

Сладковский не устаёт повторять, что состоялся как дирижёр только благодаря жене. Когда дирижёру предложили работать в Казани, Виктория сразу же его поддержала и вместе с ним переехала в столицу Татарстана. Она занимается решением всех вопросов, связных с работой мужа, ведёт деловые переговоры, составляет расписания концертов. Освободив дирижёра от рутины, Виктория Викторовна обеспечила ему возможность полностью отдаваться искусству и не отвлекаться на посторонние дела.

МАЭСТРО ИДЕТ НА ПРИНЦИП, ПЫТАЯСЬ ДОКАЗАТЬ СВОЮ ПРАВОТУ В СПОРЕ СО СВОИМИ БЫВШИМИ МУЗЫКАНТАМИ. Очередной суд против руководителя государственного симфонического оркестра РТ Александра Сладковского состоялся накануне в Казани. Вахитовский райсуд продолжил рассмотрение сразу трех исков бывших сотрудников руководителя ГСО. Все началось с того, что, однажды не получив премии в общей сумме 82 тыс. рублей, музыканты узнали, что они, по мнению Сладковского, являются злостными нарушителями трудового распорядка. Корреспондент «БИЗНЕС Online» присутствовала на заседании, в ходе которого эмоции обиженных музыкантов били через край. Вахитовский суд продолжил рассмотрение трех исков бывших сотрудников Александра Сладковского.Напомним, что три экс-сотрудника государственного симфонического оркестра РТ - виолончелист Андрей Каминский, его дочь Елизавета Каминская и помощник Адель Закиров - еще в июне подали иск о взыскании неполученной премии за май, не из-за самих денег, а из-за принципа. Тем более сумма в 27 тыс. 350 рублей, по мнению самих музыкантов, большой не была (в итоге общая сумма исков составила 82 тыс. 50 рублей). Старт судебному разбирательству был положен спустя три месяца после подачи искового заявления - 11 сентября. комментарии (16)

«Сладковский попросил меня удалиться в грубой форме»

05.10.2012 07:45

МАЭСТРО ИДЕТ НА ПРИНЦИП, ПЫТАЯСЬ ДОКАЗАТЬ СВОЮ ПРАВОТУ В СПОРЕ СО СВОИМИ БЫВШИМИ МУЗЫКАНТАМИ

Очередной суд против руководителя государственного симфонического оркестра РТ Александра Сладковского состоялся накануне в Казани. Вахитовский райсуд продолжил рассмотрение сразу трех исков бывших сотрудников руководителя ГСО. Все началось с того, что, однажды не получив премии в общей сумме 82 тыс. рублей, музыканты узнали, что они, по мнению Сладковского, являются злостными нарушителями трудового распорядка. Корреспондент «БИЗНЕС Online» присутствовала на заседании, в ходе которого эмоции обиженных музыкантов били через край.

БЕССТРАШНАЯ ТРОЙКА

Судья Рамис Бурганов, продолжая рассматривать иск трех бывших сотрудников ГСО против маэстро Сладковского, стал участником драматического действа, более часа продолжавшегося вчера в Вахитовском районном суде Казани.

Напомним, что три экс-сотрудника государственного симфонического оркестра РТ - виолончелист Андрей Каминский, его дочь Елизавета Каминская и помощник Адель Закиров - еще в июне подали иск о взыскании неполученной премии за май, не из-за самих денег, а из-за принципа. Тем более сумма в 27 тыс. 350 рублей, по мнению самих музыкантов, большой не была (в итоге общая сумма исков составила 82 тыс. 50 рублей). Старт судебному разбирательству был положен спустя три месяца после подачи искового заявления - 11 сентября.

Не та служебная записка не тому человеку, подписанная не тем лицом и не тем числом - примерно с таких претензий начинались все три судебных иска. В ходе судебного заседания то и дело звучали слова «с большим пафосом», «как всегда», «меня очень грубо попросили», «Сладковский послал меня ко всем чертям» и многие другие.

Отметим, что месячную премию не получили не только трое вышеназванных пострадавших, во всяком случае, так утверждают истцы. Просто, по словам юриста истцов Николая Мильченко, его подопечные оказались смелее остальных.

«ЧЕЛОВЕК УШЕЛ, БРОСИВ ОРКЕСТР НА ПРОИЗВОЛ СУДЬБЫ»

Первым слушался иск экс-помощника виолончелиста Аделя Закирова (в данный момент является концертмейстером оркестра La Primavera), за один день уволенного по собственному желанию после того, как ушел с должности его учитель и непосредственный руководитель Андрей Каминский. Весь спор свелся к разбору бюрократических нюансов. Разговор велся в основном между двумя юристами и судьей. Самого Александра Сладковского, уже по традиции, на судебных разбирательствах не было.

Долго и внимательно судья слушал, как служебную записку о ненадлежащем исполнении служебных обязанностей Закирова подписал концертмейстер оркестра Емельянов, что, с точки зрения юриста истца Мильченко, изначально явилось вопиющим правонарушением. «Согласно приказу, подобное заявление мог подписать генеральный директор или непосредственный руководитель, кем Емельянов для Закирова не являлся. Более того, Емельянов не являлся специалистом по виолончели, а подписал служебку», - отметил Мильченко. Сам Закиров объяснил суду, что долго пытался найти общий язык со Сладковским, но так и не смог. «Он даже не захотел слушать и попросил меня удалиться в грубой форме. Не буду приводить здесь все выражения, но я был послан на все четыре стороны», - сообщил истец. В ходе дела для самого истца выяснились интересные детали. Так, юрист государственного оркестра Марина Стенина (заметим, юрист новый, на прошлом заседании присутствовал Денис Смольянинов) рассказала суду, как молодого человека звали на работу назад, как уговаривали остаться, но тот не вернулся, хотя при этом три месяца был безработным. А сам факт увольнения Стенина прокомментировала следующим образом: «Человек ушел, бросив оркестр перед двумя выступлениями, на произвол судьбы, подведя тем самым чуть ли не президента Татарстана».

Самого Каминского, как и его беременную дочь Лизу, в ГСО обвинили в прогулах в те дни, когда он являлся членом комиссии государственной консерватории. «Все прекрасно знали о моей работе, так как официально в государственном оркестре я работал лишь на полставки, - эмоционально сообщил Каминский. - Хотя, сами понимаете, я не мог сыграть лишь половину партии, я играл все и проводил все время на репетициях. В итоге, когда я вернулся из комиссии, мне в грубой форме предложили написать заявление по собственному желанию». Дочь же Каминского, по ее словам, сначала предупредили о том, что она отстраненна от игры на фестивале, а потом ознакомили со служебной запиской о прогуле. «Затем мне дали холодный класс, я ушла на сохранение, а когда вернулась, меня сразу начали прослушивать и сделали вывод о профнепригодности», - заявила Каминская. Юрист ГСО (кстати, заметно нервничавшая) пояснила, что все эти случаи являются нарушением трудового распорядка, а поэтому их и лишили премии.

Судья, выслушав всех троих истцов, решил, что доказательной базы не хватает, и затребовал документы, в частности, заявление об увольнении, акты, служебные записки, а также попросив в качестве свидетелей поприсутствовать на судебном заседании концертмейстера Емельнова и Илсура Айнатулова (также, как и Каминского, присутствующего на комиссии государственного консерватории, но не уволенного и премию получившего), перенес дело на 8 октября.

ПРЕЦЕДЕНТ И ГЛОБАЛЬНАЯ ЗАДАЧА

Свой комментарий по этому делу художественный руководитель ГСО Александр Сладковский, находящийся в Москве, передал корреспонденту «БИЗНЕС Online» через своего пресс-секретаря Наталью Лукину. «При приеме на работу этим трем музыкантам были созданы все условия: была увеличена зарплата, закуплены дорогие инструменты, поэтому художественный руководитель вправе требовать профессиональное и ответственное отношение к работе, - сообщил Сладковский. - Поскольку задача перед оркестром стоит глобальная, все должно работать на эту цель. Уход Каминского и Закирова накануне двух важных фестивалей поставили под угрозу профессиональную репутацию и авторитет оркестра. Что касается Каминской, то по итогам прослушивания она признана профнепригодной». Лукина отметила, что художественный руководитель оркестра считает делом принципа доказать свою правоту, так как сотрудники обязаны соблюдать свои профессиональные обязанности. «Если же решение будет не в пользу ГСО, то будет создан прецедент, что люди могут не ходить на работу и срывать важные мероприятия», - передала мнение Сладковского Лукина. Она также дала понять, что если суд удовлетворит иски музыкантов (в чем сам Сладковский очень сомневается), художественный руководитель ГСО обязательно подаст на апелляцию.

Надежда Замалиева

видео: Надежда Замалиева

Рис. Анастасии Бронниковой

Справка

Государственный симфонический оркестр РТ был образован в 1966 году председателем союза композиторов РТ, ректором Казанской государственной консерватории Назибом Жигановым. Тогда по его инициативе в Казань был приглашен дирижер Натан Рахлин - народный артист СССР. В разные годы с ГСО РТ выступали исполнители с мировым именем - Мстислав Ростропович, Галина Вишневская, Ирина Архипова, Любовь Казарновская и

у меня нет времени на то, чтобы терпеть фальшь

20 октября маэстро Сладковскому исполняется 50 лет. Накануне важного события мы пообщались с Александром Витальевичем.

Бывают люди, как глыбы, которые меняют судьбу любого, кто с ними встретится. Масштаб и сила их личности таковы, что после общения с ними ощущаешь, как весь наполняешься особым светом, ясной уверенностью, многогранным и свежим восприятием мироздания…Они тебя вдохновляют, щедро делятся своими знаниями и эмоциями, сияющей радостью и безграничной любовью к тому, чем занимаются. Они могут быть разными - жесткими и добрыми, упрямыми и мягкими, но одно у них не меняется никогда. Это - ощутимость. Их невозможно не заметить. От их существования возникает огромный резонанс, и да, не побоюсь этого определения - они меняют мир. С одним из них, дирижером Александром Сладковским, мы подружились два года назад, и с тех пор «Музыкальный Клондайк» с честным восхищением и искренним удовольствием отслеживает все события, происходящие в жизни этого талантливейшего дирижера и руководимого им коллектива - Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан. Кстати, примечательно, что и оркестр в следующем сезоне отметит свой золотой юбилей.

-Человеческая жизнь состоит из прошлого, настоящего и будущего. То, что происходит в настоящем, мы более-менее знаем, то, что ждет нас в будущем, планируем, хотя оно нам неизвестно… Давайте начнем разговор с прошлого - истока и настоящего, и будущего. Что в прошлом сформировало Вас как личность, как человека?

Гены, наверно. Моя фамилия, моя семья. Среда, в которой я очутился. Время, в котором я оказался, у которого тоже были свои герои, благодаря которым все мое поколение так или иначе двигалось вперед и развивалось. Если говорить о прошлом - то все стандартно: семья, среда, окружение и кумиры.

-А был ли случай, который перевернул всю судьбу? Повлиял на будущее?

Я много раз уже вспоминал об этом. Это мое первое осознанное впечатление от концерта Юрия Хатуевича Темирканова в Большом зале Московской консерватории. Наверно, тогда этот концерт был для меня очень знаковым, потому что в тот момент я почувствовал, что хочу стать дирижером. Мне было 13 лет, и я это увидел. Потом уже спустя много-много лет я всегда это вспоминал и думал, что этот случай настроил всю дальнейшую мою жизнь.

-Темирканов, кстати, сказал замечательную фразу, что «Дирижерами становятся лет в пятьдесят или не становятся». Подходя к этому рубежу, как думаете, Вы стали дирижером?

Ну, это надо у Темирканова спросить (смеется).

-Вы-то сами ощущаете себя дирижером?

Да. Но дирижером во младенческом возрасте. Говорят же: в 30 лет ты еще вообще не дирижер, в 40 - только начинаешь что-то понимать, а в 50 приближаешься к тому, чтобы что-то понимать. Так говорят. Но так ведь и есть на самом деле. Во всяком случае, мне так кажется.

-А что или скорее, кто вылепил Вас как дирижера?

Опять-таки, масса факторов и стечение обстоятельств. Среда формирует личность и профессионала, так что, во-первых, среда, во-вторых, окружение, и, конечно, та школа, в которую тебя впускают или не впускают. Да, мне очень повезло, я поступил в Санкт-Петербургскую консерваторию, которую закончили наши выдающиеся российские дирижеры, и я счастлив, что моим учителем и наставником, моим проводником в эту профессию стал Владислав Александрович Чернушенко. То есть меня, как дирижера, сложило сразу несколько факторов. Во-первых, класс Чернушенко, поскольку он был учеником Ильи Александровича Мусина, и фантастически ставил руки на место. Чернушенко - это был человек, который, помимо всего прочего, просто поставил мне руки, а петербургская школа всегда отличалась тем, что там в первую очередь ставили руки. Во-вторых, это, конечно, Ленинград с его традицией и шлейфом Заслуженного коллектива еще Мравинского и уже Темирканова…Конечно, Кировский театр со шлейфом Темирканова и уже Гергиева.

Я попал как раз в тот момент, когда в Филармонии и в театре происходили эти тектонические сдвиги, определившие дальше не только мою жизнь, но и вектор развития российского музыкального искусства на годы вперед. Свидетелем этих перемен я как раз был, и это меня формировало. Меня формировала музыка, которая тогда звучала, дирижеры, которые приезжали, музыканты, которые выступали с этими оркестрами в знаменитых ленинградских залах… Наверно, самая большая удача в этом смысле - это то, что я жил в Петербурге и учился там. Это была самая заветная моя мечта и самая большая удача с точки зрения среды и образования, сформировавшей очень много дирижеров и музыкантов, которые сейчас всемирно известны и несут славу российской музыкальной культуры во всем мире.

-Вы говорите - петербургская школа дирижирования… А где она сейчас? Почему у нас нет или есть так мало настоящих молодых дирижеров?

Почему нет? Я не буду их называть, но они есть. Это же штучная профессия, их не может выпускаться десяток в год. Не может быть большого количества…Вернее, может быть, но это неправильно. Если мы сейчас вернемся в память тех лет, о которых мы сейчас говорили, в Москве, по большому счету, было два оркестра - это Госоркестр и оркестр Гостелерадио, который стал потом БСО им.П.И.Чайковского, то есть оркестр Светланова и оркестр Федосеева…Да, еще был оркестр филармонии в Москве, и два оркестра в Ленинграде: Заслуженный коллектив (Мравинский и потом Темирканов) и симфонический оркестр Ленинградской филармонии (им руководит Дмитриев уже многие годы). Потом это превратилось в гонку, в калейдоскоп - все стали создавать оркестры и дирижировать. Наверно, это хорошо. Но, если мы говорим серьезно о дирижировании, то, конечно, это единицы людей, которые не просто получают образование и становятся дирижерами, а оставляют после себя какой-то след.

Очень много дирижеров было в советское время, но мы помним три - четыре фамилии настоящих титанов, и это нормально. Поэтому - никуда молодые дирижеры не делись, они есть. Просто их не может быть много. Это абсолютно естественный отбор. И их столько, сколько надо. Школа - она ведь никуда не девается. Она самовоспроизводится. Даже если она разрушается (а она - не разрушается), она воспроизводится. Вот Гергиев - не преподает в консерватории, но дает мастер-классы в мире. Он - прямой потомок Мусина. Он его ученик плоть от плоти. И передает дальше то, чему тот учился у Гаука, собственно, отсюда и берется ленинградская школа. Это долгая история, я могу об этом говорить часами… Так что я считаю, что дирижеров вообще не должно быть много, даже молодых. История сама показывает, что людей, которым это по-настоящему по силам - единицы. И они в истории остаются. Я однажды летел в самолете и познакомился с девушкой, и она мне очень польстила. Это было очень давно. Я ей сказал - «Знаете, я дирижер». А она ответила - «Боже мой, это так здорово! Я Вам могу сказать, что ведь академиков-то больше чем дирижеров!». Да, это правда.

-Настоящих дирижеров - от Бога - действительно мало. Многие переходят от своей профессии к дирижированию, и потом ничего хорошего из этого не получается.

Никто же не может лишить права делать человека то, что он хочет. Если он в состоянии, и примеров таких у нас много, создать оркестр, прославить этот оркестр, если у него есть потенция и силы осуществить это, почему бы нет? Другое дело, что я пережил два десятилетия, когда смысл профессии очень девальвировался. Но, тем не менее, я уверен, что любой такой спад все равно приводит к какому-то подъему, это совершенно нормально.

-В своей жизни Вы повстречали много выдающихся людей. Кто из них оставил наиболее яркий след в душе? Вообще, не только в музыке?

Леонид Михайлович Рошаль. Алексей Герман-старший. Мне посчастливилось у него сниматься. У меня был очень сложный период в жизни, и он меня к жизни вернул.

-Что это был за фильм?

-«Хрусталев, машину!». Предпоследний его фильм. Я там играл очень короткую эпизодическую роль, которая снималась десять лет. Я постарел за это время. Врасплох меня вопрос застал…Еще Александр Розенбаум. Да, были фазы такие в жизни. Это совершенно другой мир, но это все равно человек, с которым я общался… Дальше, скорее всего, все-таки люди, связанные с музыкой. Из таких глыб, встречи с которыми были незабываемыми, и оказывающими влияние - а это бесконечный список людей, которые повлияли по-настоящему на представление, на слышание, - все связаны с музыкой.

-Никогда не возникало желания пообщаться с кем-нибудь из великих людей, композиторов прошлого? Вопросов не было по партитурам?

Нет. Я, конечно, могу сейчас придумать что-нибудь заумное и сказать: да, я хочу пообщаться… Но для меня бесспорный гений каждого из них заключается в том, что у них все сказано в музыке. И к ним у меня нет никаких вопросов. У меня масса вопросов к современным композиторам, но, к счастью, я могу им их задать. Правда, мне это неинтересно, и я их не задаю совершенно по другой причине. А если говорить о совершенных партитурах, если говорить о гениях, которых мы играем постоянно, с которыми мы соприкасаемся, - у них все сказано до последней ноты. Хотя, конечно, некоторый момент фетишизма присутствует так или иначе, но это совсем другое. В этом смысле Петербург, конечно, для меня совершенно мистический город. Это уникальный город, когда ты ходишь по этим улицам мимо дома, где умер Чайковский, или по консерватории, в которой он учился… Та же самая история с Римским-Корсаковым, или, бродя по коридорам Капеллы, представляешь, что в этом кабинете Глинка сидел.

Но у меня никогда не было к ним вопросов, к этим личностям. Они настолько для меня всегда были данностями, абсолютными кумирами, и я все время чувствовал их присутствие, да, и в этом смысле ощущение такого прикосновения к этим людям - оно, бесспорно, есть. Благодаря тому, что сохранились эти места. Или, допустим этот маленький домик в лесах на берегу озера Вертерзее, где Малер закончил Четвертую симфонию, и создал еще четыре…В этом домике сохранились даже ручки медные на окнах, и его хранитель мне сказал - «Вот это он точно трогал». И, когда ты к этому прикасаешься, в тебе происходит что-то необъяснимое: это из области эмоционального прикосновения к тому, что тебе невероятно дорого и тобой очень любимо. В этом смысле эту связь я постоянно ощущаю, а вопросов у меня к ним нет.

-Интересное совпадение, Вам исполняется 50 лет, и оркестр Республики Татарстан, возглавляемый Вами, входит в юбилейный, 50-ый сезон…Можно сказать, Вы с оркестром - ровесники. Насколько близок Вам этот коллектив?

Я отношусь к нему как к члену своей семьи. Для меня это часть моего бытия, и я думаю, что, если бы был другой оркестр, я бы делал то же самое, потому что в этом - мое кредо. А если к этому относиться иначе, то очень мало шансов добиться того, что нам удалось достичь. Когда ты относишься к этому как к части себя самого, с огромной любовью и бережно, тогда и возникает тот самый эффект, который дает совершенно уникальный мгновенный рост.

-Ну, не мгновенный, это произошло минимум за пять лет..

Я имею в виду, что с точки зрения 50 лет - мгновенный. И я очень рад, что за пять лет нам это удалось.

-В юбилейный сезон оркестр вступает концертом с участием мировой звезды Леонидаса Кавакоса. И дальше - судя по программе, уровень не снижается: в репертуаре юбилейного сезона - великолепные концерты с участием Юрия Башмета, Дениса Мацуева, Екатерины Мечетиной, Венеры Гимадиевой, Ильдара Абдразакова, молодых талантливых артистов - Андрея Гугнина, Гайка Казазяна, Златы Чочиевой, Дмитрия Маслеева. А чтобы уж совсем добить нас, московских меломанов, Вы делаете такую «Белую сирень», что дух захватывает: к вам приезжают Миша Дамев, Николай Луганский, Денис Мацуев, Владимир Федосеев…И Михаил Плетнев в Казани уже освоился за роялем! Такое впечатление, что Казань в культурном разрезе становится привлекательнее, чем Москва.

Нет, это невозможно…

-Почему?

Потому что десятилетиями складывалась традиция, и за пять лет невозможно ее изменить.

-Раньше же этого не было!

Да, не было. И у нас есть исторический уникальный шанс этот стереотип провинции и столиц привести в какой-то баланс. Потому что Россия огромная, и, чем больше будет центров притяжения, чем больше будет таких институций в России, тем она будет объемнее. Очень хорошая тенденция всегда была во Владивостоке, Новосибирске, Красноярске, Екатеринбурге, в Поволжье, там есть эта культурная ось. Там вообще много оркестров, и никто не мешает сделать хороший оркестр, просто этим никто никогда всерьез не был озабочен. Считалось, что, если это провинция, как-нибудь перебьемся, без хорошего оркестра…А на самом деле если этот город - столица республики (Казань ведь столица республики), или крупный областной центр, ничто не мешает сделать то же, что сделали мы.

Мне кажется, весь вопрос заключается в том, каковы амбиции людей, которые представляют эти регионы, и насколько они заинтересованы в этом. Конечно, желательно, чтобы там существовали определенные инфраструктурные условия, такие, к примеру, как наличие консерватории, колледжа, десятилетки. Там, где есть кузница кадров, больше шансов. Но это надо делать, и это возможно делать, надо найти подходы, убедить руководство, надо получить возможности материальные, чтобы жизнь музыкантов сделать лучше, чтобы они не чувствовали себя ущербными…Это все очень большой длительный процесс. Но никто не мешает нигде никому этого делать. Вот мы - убедительный пример. Пять лет назад нас просто не было на музыкальной карте. Ну, не было. Оркестр, конечно, был, но его как бы и не было, хотя он существовал 45 лет к этому времени.

-Все равно нужна поддержка власти.

Без поддержки власти, конечно, ничего не может быть, но вопрос-то в том, что никто из больших руководителей никогда не придет к тебе и не скажет: миленький, чем мы можем тебе помочь? Проблема в том, что люди этого ждут. В данном случае надо самому идти к руководителю и напрямую честно говорить, что есть необходимость в том-то, в том-то и том-то, но для того, чтобы тебя услышали, ты должен иметь авторитет. Ты должен иметь основания ставить серьезный вопрос. Без этого ничего не может быть. Поэтому для того, чтобы руководить, надо иметь - кстати, к вопросу о дирижерской профессии - авторитет и понимание, зачем это надо, в том или конкретном регионе, и идти уже с конкретными предложениями и ясным представлением, а что бы ты хотел? И как ты это представляешь, чтобы это здесь работало и развивалось. Да, это очень сложно, но другого пути нет.

-Но без личного влияния и личных связей это не было бы возможно.

Нет, конечно. В России вообще невозможно ничего без личных связей.

-Если бы не сила и харизма Вашей личности, вряд ли бы это произошло…

То же самое я могу сказать о Гергиеве, Плетневе, Спивакове, Башмете, всех этих титанах, без которых вообще не было бы того, что мы имеем. Конечно, все упирается в личность. Фокус в том, чтобы постараться на ровном месте сделать то, что имеет вес, правду, силу и авторитет. Надо к этому стремиться. Не просто дирижировать. Дирижировать умеют многие.

- Возвращаясь к планам оркестра на юбилейный сезон. Накануне 110-летия Дмитрия Шостаковича готовите что-то особенное? Ведь этот композитор, как и Малер, имеет для вас особое значение?

К этому юбилею хочу сыграть весь цикл симфоний и инструментальных концертов - мы распределяем эту работу на два года, на этот сезон и следующий. Мало того, в будущем году на фирме «Мелодия» планируется запуск глобального проекта - записи нашим оркестром всех симфоний и инструментальных концертов Шостаковича. Могу сказать, что региональные оркестры такие амбициозные проекты еще не осваивали. Я думаю, нам хватит силы и ресурсов, чтобы сыграть и записать это уникальное сокровище. И это будет абсолютно бесценной школой, базой для оркестра на многие годы вперед. Такая практика у нас уже была: два сезона назад мы исполняли все симфонии Бетховена, в прошлом сезоне - все симфонии Чайковского, мы переиграли все симфонии Брамса. Частично, очень серьезно продвинулись в симфонический цикл Малера, сейчас начинаем осваивать Брукнера. И мне очень приятно, что Валерий Гергиев снова пригласил нас в следующем сезоне в Мариинку-3, и мы будем играть два вечера австрийской музыки. Я считаю, что для нашего оркестра это выдающееся предложение, очень важное, то, что мы играем Моцарта, Бетховена, Брукнера и Малера в два вечера в концертном зале Мариинского театра.

-А 7-я Малера?

Всему свое время. Шестая и Седьмая еще не охвачены.

-Было бы здорово записать и Малера.

С Малером гораздо сложнее. Но посмотрим. Меня всегда один аспект интересует - если есть ресурс сделать, то мы, конечно, это сделаем.

-Вы говорили как-то, что собираетесь делать концертную постановку оперы Чайковского «Иоланта». А вообще в этом направлении собираетесь развиваться? То есть оперу исполнять?

Поскольку есть оперный фестиваль, то он предполагает, что когда-то будут оперные постановки (улыбается ). Если бы не было желания, мы бы и не делали это. Это ведь нормальная мировая практика. В любом оркестре, как минимум, раз в сезон идет опера. Это прекрасно, это очень важно для симфонического оркестра - примерять на себя фрак оперного оркестра. Это необыкновенно развивает музыкальную культуру. Это другой масштаб мастерства. Я обожаю оперу, и, конечно, в планах это есть. Все упирается только в возможности - для того, чтобы делать оперу, нужен хор, нужен ансамбль солистов, а это все проблематично, потому что хора у нас нет, с ансамблем солистов всегда какие-то сложности. С певцами даже в репертуарных театрах не так просто и не так гладко все бывает. Так что постепенно, шаг за шагом…Я бы очень хотел поставить в Казани одну из любимейших моих опер, «Иоланту», и это будет в следующем году. Будет обязательно.

-В России оркестр РТ уже завоевал репутацию как один из лучших оркестров страны. А что с покорением мировых площадок?

В юбилейном сезоне у нас очень много планов в этой связи. Это и «Безумные дни» Рене Мартена в Нанте, и, надеюсь, в Японии в 2016 году. И, конечно наши совместные действия с моим другом, нашим партнером Денисом Мацуевым, с которым планируются как минимум два больших тура, в сентябре 2016 года, и большой европейский тур в декабре 2016 года, а это в том числе Прага, Будапешт, Франкфурт-на-Майне, и самая главная точка в этом турне - венский «Мюзик ферейн». Да, это тоже в планах. Мне кажется, что это - очень важная и неотъемлемая часть нашей работы для паблисити России и Татарстана в мировом музыкальном пространстве. Да, сейчас мы имеем творческие ресурсы, которые позволяют на серьезном уровне говорить о настоящих ангажементах и партнерах. И мы будем также неуклонно в грядущей пятилетке выходить на мировой уровень - в этом я вижу очень большой смысл.

-По поводу паблисити. Читаю с удовольствием Ваш блог на сайте казанского портала «БИЗНЕС Online» , и поражаюсь точности, наполненности и грамотности текстов. Честно, Вы сами пишете или Вам помогают? И как находите время еще и на это?

Спасибо большое! Это прямая речь, которую оформляет редактор. Что-то сразу получается легко, а что-то приходится переделывать, переосмысливать, переструктурировать…Бывает всякое, бывает по-разному, но это часть моей работы. На все должно хватать времени. В Татарстане очень уважают оркестр. Это действительно не какой-то придуманный раздутый, но заслуженный последовательным трудом авторитет. И для меня огромная честь, что это не просто отношение ко мне как к руководителю этого оркестра, а отношение ко мне, как к представителю всей отрасли, потому что за нами следом идут огромные количества учреждений культуры, наших коллег, авторитет которых благодаря нашим активам и каким-то важным прорывам сейчас тоже растет, их зарплаты растут, и мы не можем этого не отмечать и этим не гордиться. То, что Вы сказали про мой блог - это часть той самой работы, которая и является связующим звеном между публикой, между социумом, между людьми, потребителями этой продукции и музыкантами. Очень хорошо, что эта возможность есть, но она тоже не с неба упала. Это всё результат очень больших задумок и их воплощений.

-У Вас бывают такие моменты, что кажется, мир рухнул, ничего не получается, но надо дальше идти? Что Вам помогает справляться в таких ситуациях?

Жена. Когда рушится весь мир, мне помогает только один человек.

-Вам все в себе нравится или что-то хотели бы изменить?

Мне не нравится то, что я бываю очень прямолинейным и нетерпеливым. Да, и мне это не нравится. Но я ничего не могу с собой поделать. У меня нет времени на то, чтобы терпеть фальшь, у меня нет времени на то, чтобы терпеть непрофессионализм. У меня нет времени на то, чтобы участвовать в каком-то чужом эксперименте. Я в этом смысле, правда, очень нетерпелив. И, если бы я был более сдержанным, я бы, наверно, меньше успел. С одной стороны, это мой недостаток, с другой стороны, наверно, и то, что относится к моим достоинствам. Поскольку я Весы, все очень противоречиво.

-Сладковский-дирижер уже хорошо нам знаком и представлен. А вот Сладковский-человек, что любит делать, когда выдается свободная минутка?

Поспать. Погулять. Подышать воздухом. Побегать, заняться спортом, но так, очень в легкую, с удовольствием, без всякого напряжения. Это так заряжает!

-Как будете отмечать юбилей?

Концертом на сцене. Друг мой любимый в Казань приезжает, Денис Мацуев, и мы проводим двухдневный фестиваль «Денис Мацуев у друзей». В первый день играем только Прокофьева: Мацуев исполнит 2-й Концерт, а мы - сюиту из музыки к балету «Ромео и Джульетта». И это все про любовь. А в мой день рождения 20 октября - это будет второй концерт фестиваля - мы играем с Денисом Первый концерт Петра Ильича, и потом сюиту из музыки к балету «Щелкунчик». Я обожаю эту музыку, я обожаю эту сказку, и, как «Ромео и Джульетта» фантастически прекрасна с точки зрения идеи и мысли о том, что любовь - это что-то совершенно неповторимое, и ради этого мы живем, так же и «Щелкунчик» для меня - это чистый символизм. Это первый балет, который я дирижировал в своей жизни - из балетов Чайковского «Щелкунчик» был у меня первым. Конечно, идея победы над крысиным королем и перерождения - это волшебство, это тоже любовь, которая делает невозможное возможным. Вот, собственно, я так и буду встречать свой юбилей - в кругу семьи, с ближайшими друзьями и музыкой про любовь. Думаю, что будет хорошо.

-А что было бы для Вас лучшим подарком?

Я себе лучший подарок и выдумать бы не мог - к 50-летию я бросил курить. Я сделал себе лучший подарок, который только можно придумать.

Беседовала Ирина Шымчак

Фотографии предоставлены пресс-службой ГСО РТ,

Александр Витальевич Сладковский (20 октября 1965, Таганрог) - российский дирижёр. Художественный руководитель и главный дирижёр Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан, заслуженный артист России (2005), народный артист России (2016), ПОСОЛ УНИВЕРСИАДЫ 2013, главный дирижёр церемоний открытия и закрытия XXVII Всемирной летней Универсиады 2013, лауреат III Международного конкурса дирижеров имени С. С. Прокофьева (1999), дирижёр года в России по версии «Музыкального обозрения» (2011), победитель конкурса «Благотворитель года - 2011»,«Благотворитель года - 2013», лауреат премии Олега Янковского «Творческое открытие 2011-2012», член Совета по государственной культурной политике при Председателе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.

Награждён медалью «В память 300-летия Петербурга», награждён памятным знаком - медалью "НИКОЛАЙ РИМСКИЙ-КОРСАКОВ", орденом «Дуслык» («Дружба»).

Почетный доктор международной кафедры ЮНЕСКО Университета управления ТИСБИ (Казань, Россия), лауреат конкурса «Бэллур калэм - Хрустальное перо» 2013 года в номинации «Признание», обладатель премии «ТОП-35. Самые знаменитые люди Казани», обладатель премии журнала «Татарстан» «Главный по факту».

С 2013 года Александр Сладковский является артистом Sony Music Entertainment Russia. С сентября 2014 г. стал артистом АМС - www.artistsmanagement.com.

Биография

Александр Сладковский родился в 1965 году в Таганроге, в семье музыкантов: мать - пианистка, отец - кларнетист. Учился в таганрогской Детской музыкальной школе им. П. И. Чайковского (класс Н. И. Борцовой).

В 10 лет переехал из Таганрога в Москву, где учился в кадетском музыкальном училище.

Окончил Московскую военно-музыкальную школу МО СССР по классу трубы, Московская консерватория - Военно-дирижёрский факультет и Санкт-Петербургскую консерваторию им. Н. А. Римского-Корсакова (класс профессора В. А. Чернушенко).

Как дирижёр дебютировал в Государственном театре оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории в 1997 г. с оперой Моцарта «Так поступают все». В 1999 г. А. Сладковский стал лауреатом III Международного конкурса дирижеров имени С. С. Прокофьева.

Александр Сладковский являлся дирижером Симфонического оркестра Государственной академической Капеллы Санкт-Петербурга (1997-2003), главным дирижером Государственного театра оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории (2001-2003). В 2005 г. он был приглашен Марисом Янсонсом в качестве ассистента для постановки «Кармен» Ж. Бизе, а в 2006 г. - М. Ростроповичем для участия в постановке программы «Неизвестный Мусоргский» (обе постановки в Санкт-Петербургской консерватории).

А. Сладковский являлся главным дирижером Капеллы Санкт-Петербурга (2004-2006), дирижером Государственного симфонического оркестра «Новая Россия» (2006-2010). В настоящее время маэстро Сладковский является художественным руководителем и главным дирижером Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан.

Оркестры под управлением Александра Сладковского принимали участие в крупных международных и федеральных проектах и фестивалях, среди которых «Музыкальный Олимп», «Петербургская музыкальная весна», фестиваль Юрия Темирканова «Площадь искусств», «Черешневый лес», Всероссийский конкурс оперных певцов Ирины Богачевой, «Молодёжные Академии России» фонда Александра Чайковского, фестиваль «Родион Щедрин. Автопортрет», Young Euro Classic (Берлин), XII и XIII Пасхальный фестивали, Crescendo, «Звезды на Байкале», «Оренбургские сезоны Дениса Мацуева», Schleswig-Holstein Musik Festival, Kunstfest-Weimar, Budapest Spring Festival 2006, V Фестиваль симфонических оркестров мира, XI Woerthersee Classics Festival (Клагенфурт, Австрия), «Безумный день в Японии», фестиваль «Хибла Герзмава приглашает», «Опера априори» и другие.

В своих концертах А. Сладковский исполняет музыку современных композиторов: А. Петрова, Р. Щедрина, Г. Канчели, С. Губайдулиной, А. Рыбникова, А. Эшпая, С. Слонимского, Б. Тищенко, Ю. Красавина, Р. Леденева, а также сочинения молодых композиторов Москвы, Санкт-Петербурга, Казани и Екатеринбурга. Неоднократно исполнял сочинения А. Чайковского, а в марте 2003 г. дирижировал мировой премьерой его Третьей симфонии в Большом зале Московской консерватории.

Государственный симфонический оркестр Республики Татарстан (ГСО РТ) и его художественный руководитель и главный дирижер Александр Сладковский не только стали любимыми гостями в Москве, но и получили собственный абонемент в Московской консерватории в 52 сезоне. Тонкий слушатель главного музыкального заведения страны высоко ценит музыкантов из Казани, и старается не пропустить ни одного их концерта.

Культурно-политический журнал «Э-Вести» узнал секреты того, как главе коллектива это удаётся и что подпитывает его силы. Предлагаем читателям, среди которых немало поклонников Госоркестра Татарстана, интервью с маэстро Александром Сладковским.

ЭВ : Александр Витальевич, в чём Вы черпаете своё вдохновение, как самореализуетесь? У всех ведь этот процесс проходит по-разному…

Сладковский А.В. : Более того, на разных фазах есть разные маяки, степени привязанности и притяжения. Есть разные якоря.

На сегодняшний день я черпаю своё вдохновение в красоте природы тех мест, где живу, в людях, с которыми я общаюсь, в партитурах, которые я продолжаю учить, и в книгах, которые я читаю. Наверное, это – самый большой источник вдохновения.

Всё остальное – внешнее. Семья может распасться, но то, что ты впитываешь и вдыхаешь, то, что ты слушаешь и видишь, никогда не уйдёт от тебя. Это гораздо сильнее всего остального.

Мне уже много лет… Я чувствую это. Меня сегодня вдохновляют сиюминутные радости, я пытаюсь черпать вдохновение из того, что меня окружает, не находясь в поиске каких-то особых вещей. Жизнь потрясающа тем, что она непредсказуема.

ЭВ : Что именно Вы читаете, какие темы Вас привлекают в жизни?

Сладковский А.В. : В жизни меня интересует больше всего то, что её касается. То, как правильно её устроить. В этом смысле есть какие-то изотерические вещи, которые расширяют представление о мире. Это – одна сторона моих интересов. Второй аспект, который меня привлекает – это то, как в жизни выдающихся людей реализовывали все эти практики. То есть, я с большим интересом читаю изотерическую литературу и какие-то мемуары, письма людей.

ЭВ : Ходят слухи о том, что Вы и Ваш коллектив затрачиваете массу времени и сил на подготовку каждого концерта. Сейчас есть тенденция на Западе, и она приходит в нашу страну, готовиться к выступлению за пару дней, которых якобы достаточно профессионалу. Может ли артист, как кубик, встроиться в новый музыкальный организм?

Сладковский А.В. : Я люблю проводить параллели со спортом. Был такой бразильский футболист Халк, которого завезли сюда за безумные не то миллионы, не то миллиарды рублей. Его взяли в петербургский Зенит, чтобы он вывел футбольный клуб на немыслимые высоты, к еврокубкам. Из этого получилась пародия. Это пример того, как можно бездарнейшим образом выбросить на ветер огромные средства, которые в конечном счете не частные, а наши.

Футбол, как и оркестр, это командная игра. Я в этом смысле человек ответственный, даже чрезмерно ответственный. Я понимаю, что чудес не бывает, особенно в академическом искусстве. Оркестр – организм, который должен постоянно работать в одном составе, чтобы каждый музыкант чувствовал плечо своего коллеги как в прямом, так и в переносном смысле. Чтобы все участвующие в этом процессе были заинтересованы в результате.

В чём преимущество нашего оркестра – нам удалось создать в коллективе такую атмосферу, при которой не бывает проходящих концертов. Люди относятся как к огромному достижению к тому, что они имеют возможность играть в залах потрясающие программы, с невероятными музыкантами-солистами. Это очень мотивирует, когда музыканты видят плоды своего труда. Они начинают эмоционально и интеллектуально выкладываться всё сильнее. Чем ближе музыканты друг к другу, чем чаще они выступают и чем мотивированней они как профессионалы, тем это все результативнее.

ЭВ : Скажите, пожалуйста, какой Вы дирижер в общении с коллективом, мягкий или деспотичный?

Сладковский А.В. : Сейчас это уже превратилось в ярлыки, примитивные наклейки. Этот дирижер – диктатор, этот – нет. Понимаете, самое главное – результат.

Но если бы я был злой и кровожадный, кто бы стал это сегодня терпеть и ради чего? Мы знаем примеры людей, достигавших очень высоких рангов в карьере, которые слетали оттуда за одну минуту, потому что были хамами. Это хамство они при этом маскировали под деспотичностью.

Времена сейчас непростые. Любое сказанное слово может обернуться неприятностями. Поэтому даже если я сейчас скажу Вам, что я жёсткий – конечно, я жёсткий. Если я скажу, что я мягкий – какой я мягкий? Я не могу позволить себе эту вольность.

Полководец не может быть мягким. Если он будет мягким, то он проиграет. Если ты мямля и не понимаешь то, что ты хочешь, то ты не можешь быть дирижером.

Другое дело – какой уровень культуры этого человека и насколько он может деликатно реализовать свою жёсткость. Вот в чём по-настоящему состоит искусство дирижера. Проявить волю можно разными способами. Можно шарахнуть кулаком по столу, а можно, подняв бровь (как это в своё время делали наши титаны) одним взглядом убедить сто человек моментально.

На Западе система простая – ты подписываешь контракт на несколько лет, и у тебя соблюдаются все условия. В России много особенностей: ты обязан убедить руководство в том, что твой оркестр реально приносит пользу в широком образовательном и культурном смысле. Дирижер у нас – это не только дирижер, но и человек, отвечающий за зарплаты, за инструменты. В этом есть определенная сложность, но тем интересней эта работа.

ЭВ : Вы много общаетесь с людьми, по крайней мере, в профессиональном плане – здесь и Хибла Герзмава, и Денис Мацуев, и другие певцы и дирижеры. Вы, я полагаю, не с каждым общаетесь, как Вы выбираете людей?

Сладковский А.В. : Можно, конечно, самонадеянно сказать: я выбираю их по такому-то признаку. Но непонятно, кто кого выбирает. Я бы такими категориями не разбрасывался.

Любая встреча – это провидение и Божий промысел. Я считаю, что дружба – это как Божий дар и талант. Люди, с которыми мне посчастливилось дружить или быть знакомыми, творить на одной сцене – это Божий дар.

Если ты не соответствуешь уровню людей, с которыми ты хотел бы совпасть, то ты никогда с ними не совпадёшь. Когда я был ещё совсем молодым музыкантом и учился в Москве, я смотрел на Юрия Башмета. Я восхищался им, глядя на него со стороны, а подсознательно очень хотел с ним хотя бы познакомиться. Так сложилось, что по его приглашению я с ним проработал очень много лет в его оркестре Новая Россия.

Могу сказать, что так было и с другими. Например, с Александром Чайковским. Я слушал его музыку и никогда не думал, что мы будем так близко сотрудничать и дружить. То же самое с Денисом, с Хиблой. Этот список очень большой, я не хочу всех перечислять и я боюсь кого-то обидеть, но огромное количество музыкантов, которые сегодня приезжают в Казань и выступают с нашим оркестром, высоко ценят наших музыкантов. Всё это не просто так. Так что ты искусственно ничего не можешь сделать, кроме как приблизиться к мастерству тех людей, которые могли бы быть вместе с тобой на цене. Поэтому я очень дорожу тем, что Бог даёт и тем, что благодаря моим друзьям произошло столько событий в Москве и в Казани.

ЭВ : Александр Витальевич, Вы родились в Таганроге, закончили консерваторию в Санкт-Петербурге, сейчас работаете в Татарстане и, насколько я понимаю, привязались к Казани?

Сладковский А.В. : Я пожил в разных местах, но в Казани мне очень нравится, здесь особая атмосфера. Я тут серьёзно обосновался. Здешние красоты дают мне силы, и не только они, всё вместе. К тому же в Татарстане ты можешь о многом мечтать и многое реализовывать.

ЭВ : Когда сегодня речь заходит о Татарстане, этот регион вызывает ассоциации с чем-то передовым, инновационным, каково там сегодня культуре? Ваш коллектив имеет высочайшую репутацию, но помогают ли ему условия, или это не зависит от места?

Сладковский А.В. : Вы сами ответили на вопрос. Как это ни банально прозвучит, для меня показателен рейтинг. Если говорить о региональных оркестрах, то мы – лидеры, и мы этим очень гордимся.

Результат налицо и это – следствие культурной политики, которую проводит правительство республики Татарстан и лично президент Рустам Нургалиевич Минниханов. Он очень воспитанный, цивилизованный человек и прекрасно понимает, насколько важна культура насколько важно поддерживать проекты, являющиеся национальной гордостью. Рустам Нургалиевич показывает пример другим регионам, как надо строить культурную политику и какие дивиденды приносит правильно выстроенная политика.

Дивиденды – это солисты, с которыми постоянно выступает оркестр, залы, куда приглашают артистов, звукозаписывающие и телевизионные компании и т.д. Могу Вам сказать, что при таком отношении можно делать невозможное. Я очень рад, что мне оказана высокая честь и доверие восьмой год подряд стоять во главе Госоркестра Татарстана. Наш оркестр – это визитная карточка культурной политики республики Татарстан.

ЭВ : Мне хотелось бы ещё немного коснуться кадрового вопроса, ведь Вы сами из музыкальной семьи. Насколько сегодня легко найти людей высокого профессионального уровня, которых можно пригласить в такой коллектив?

Сладковский А.В. : Конечно, если бы не было сложностей, было бы неинтересно. Сложности сейчас повсеместные, особенно они касаются духовых инструментов и школы духовиков в России. Вы знаете, что сейчас поднимается вопрос – кажется, он уже даже решен – чтобы в конкурсе Чайковского были заняты духовики. Это очень важный аспект, потому что в отличие от струнной школы, которая всегда процветала, у духовиков сегодня есть тенденция к деградации. Она сейчас обсуждается на уровне министерств, советов, разных структур, заинтересованных в том, чтобы мы не потеряли духовиков.

Но, если говорить о Татарстане, здесь есть консерватория, которая кует кадры и поставляет музыкантов. Лучшие из них занимают места в оркестре. Ротации кадров нет, состав постоянный. Это 110 человек, которые трудятся изо дня в день.

У меня главная цель – воспитывать свои казанские кадры, а не приглашать легионеров из других стран, городов, оркестров за счёт бюджета Татарстана. Я считаю это плохой тенденцией. Я уверен, что музыканты, гуляющие из оркестра в оркестр, по своей сути – наёмники. Они не радеют за честь того коллектива, где они постоянно работают. Это сложная проблема, но я считаю, что здесь есть определенный моральный аспект, который мы обязаны поддерживать и его соблюдать.

ЭВ : У Вас, наверное, много планов на будущее? Вообще, дирижеры, мне кажется, самые занятые и погруженные в профессию люди.

Сладковский А.В. : Да, иначе невозможно. Конечно, у меня всегда есть, как говорят фокусники, что-то в рукаве. Но я человек суеверный и не буду говорить конкретно, что именно. У меня есть гигантский план и я его реализую. По масштабу он как запись всех симфоний и инструментальных концертов Д.Д. Шостаковича. А, может быть, даже и больше. Я сейчас эту идею вынашиваю и думаю, как её реализовать.

Когда я её реализую со своим оркестром, это снова даст возможность говорить о Татарстане в превосходной степени. Здесь дело не в сюрпризе или мистификации, но в огромном желании объять необъятное.

ЭВ : Возможно, если конкретизировать не планы, а мечты, у Вас есть ощущение, что какая-то программа или композитор непозволительно мало исполняются?

Сладковский А.В. : Конечно, есть. Музыки столько, что в жизни невозможно всю её сыграть. И я просто-напросто исхожу в планировании из того, что я сам хотел бы делать. Например, я хочу сыграть и записать всего Малера. И мы потихонечку приближаемся к этой сверхидее.

Второй аспект – я ищу, а что в Казани ещё не звучало? Такие партитуры, чтобы показать нашим меломанам и студентам то, что они никогда не слушали будучи постоянными слушателями Госоркестра Татарстана.

Мы ни разу не играли Сибелиуса, и давно не исполнялась Симфония ре минор С. Франка, которую я вскоре исполню. На моей памяти, до моего приезда сюда не играли Восьмую симфонию Шостаковича, которой в этом году я открываю Рахлинские сезоны. Это – фестиваль, посвященный основателю оркестра Н.Г. Рахлину – великому русскому советскому дирижеру.

ЭВ : Последний вопрос, раз уж Вы говорите о зрелом возрасте… Есть ли сегодня шансы пробиться у молодого дирижера и что бы Вы порекомендовали для самореализации?

Сладковский А.В. : Я думаю, что ничего нового никому не открою – надо просто безумно этого хотеть. Причем не стать дирижером, а хотеть звучать своим корпусом, своей душой и формировать ту музыку, которую ты слышишь.

Когда мне было 28-29 лет, я начал жить с белого листа. Я оставил всё, чем я занимался раньше, ради того чтобы сделать то, что я делаю сегодня. Мне многие говорили, что я – сумасшедший, и что у меня ничего не получится. Я сам иногда не верил, что это возможно, но одновременно знал, что я всё это смогу.

Надо очень этого хотеть, без этого ничего дальше нет, и нет никаких шансов.